Сочинения в двух томах

И дети к ней, ласкаясь, льнут,

И в лес, отца искать, зовут...

И вот сквозь сон, горячий сон,

В бреду заплакал тихо он...

И снова чудится во сне:

На борзом мчится он коне.

Как вольный вихорь, конь летит,

Взбивая прах из-под копыт,

Златою сбруею звеня,

И сабля бьет в бока коня...

Что миг — свободней дышит грудь!

Что шаг — торжественнее путь,

Всё ближе горы. Лев рычит,

Кричит гиена, змей свистит,

И тяжело по тростникам

Идет в реке гиппопотам.

Под небом темно-голубым

Фламинго красный, перед ним

Несясь вдали, крылами бьет,

Как знамя красное, — и вот

Ему открылся кафров стан

И в очи глянул океан!

И встал он там, и слышит: вдруг

Подобный трубам, мощный звук

Поколебал и дол, и лес,

И глубь пустынь, и глубь небес...

То звал к свободе из оков

Великий дух своих сынов.

И вздрогнул он, услыша клич...

И уж не чувствовал, как бич

По нем скользнул, и как ногой

Его толкнул хозяин злой,

Как он, сдавив досады вздох,

Пробормотал потом: «Издох!..»

   1859

КУПАЛЬЩИЦЫ

(Мелодия с берегов Ганга)

Люблю тебя, месяц, когда озаряешь

Толпу шаловливых красавиц, идущих

С ночного купанья домой!

Прекрасен ты, воздух, неся издалека

С венков их роскошных волну аромата,

Их нам возвещая приход.

Прекрасно ты, море, когда твою свежесть

Я слышу у них на груди и ланитах,

И в черных, тяжелых косах...

   1862

ИЗ «КРЫМСКИХ СОНЕТОВ» МИЦКЕВИЧА

1

АККЕРМАНСКИЕ СТЕПИ

В простор зеленого вплываю океана;

Телега, как ладья в разливе светлых вод,

В волнах шумящих трав среди цветов плывет,

Минуя острова колючего бурьяна.

Темнеет: впереди — ни знака, ни кургана.

Вверяясь лишь звездам, я двигаюсь вперед...

Но что там? облако ль? денницы ли восход?

Там Днестр; блеснул маяк, лампада Аккермана.

Стой!.. Боже, журавлей на небе слышен лет,

А их — и сокола б не уловило око!

Былинку мотылек колеблет; вот ползет

Украдкой скользкий уж, шурша в траве высокой, —

Такая тишина, что зов с Литвы б далекой

Был слышен... Только нет, никто не позовет!

2

БАЙДАРСКАЯ ДОЛИНА

Скачу, как бешеный, на бешеном коне;

Долины, скалы, лес мелькают предо мною,

Сменяясь, как волна в потоке за волною...

Тем вихрем образов упиться — любо мне!

Но обессилел конь. На землю тихо льется

Таинственная мгла с темнеющих небес,

А пред усталыми очами всё несется

Тот вихорь образов — долины, скалы, лес.

Всё спит, не спится мне — и к морю я сбегаю;

Вот с шумом черный вал подходит, жадно я

К нему склоняюся и руки простираю...

Всплеснул, закрылся он; хаос повлек меня —

И я, как в бездне челн крутимый, ожидаю,

Что вкусит хоть на миг забвенья мысль моя.

3

АЛУШТА ДНЕМ

Пред солнцем гребень гор снимает свой покров,

Спешит свершить намаз свой нива золотая,

И шелохнулся лес, с кудрей своих роняя,

Как с ханских четок, дождь камней и жемчугов;

Долина вся в цветах. Над этими цветами

Рой пестрых бабочек — цветов летучих рой —

Что полог зыблется алмазными волнами;

А выше — саранча вздымает завес свой.

Над бездною морской стоит скала нагая.

Бурун к ногам ее летит и, раздробясь

И пеною, как тигр глазами, весь сверкая,

Уходит с мыслию нагрянуть в тот же час.

Но море синее спокойно — чайки реют,

Гуляют лебеди и корабли белеют.

   1869

РАЗРУШЕНИЕ ИЕРУСАЛИМА

Ущельем на гору мы шли в ту ночь, в оковах.

Уже багровый блеск на мутных облаках,

Крик пролетавших птиц и смех вождей суровых

Давно питали в нас зловещий, тайный страх.

Идем... И — ужас! — вдруг сверкнул огонь струею

На шлемах всадников, предшествовавших нам...

Пылал Ерусалим! Пылал священный храм,

И ветер пламя гнал по городу рекою...

И вопли наши вдруг в единый вопль слились...

«Ах, мщенья, мщения!..» Но дико загремели

Ручные кандалы... «О бог отцов! ужели

Ты медлишь! Ты молчишь!.. Восстань! Вооружись

В грома и молнии!..» Но всё кругом молчало...

С мечами наголо, на чуждом языке

Кричала римская когорта и скакала

Вкруг нас, упавших ниц в отчаянной тоске...

И повлекли нас прочь... И всё кругом молчало...

И бог безмолвствовал... И снова мы с холма

Спускаться стали в дол, где улегалась тьма,

А небо на нее багряный блеск роняло.

   <1862>

ВАЛКИРИИ

Высоко, безмолвно

Над полем кровавым

Сияет луна;

Весь берег — далёко

Оружьем и храбрых

Телами покрыт!

Герои! Им слава

И в людях, и в небе

Почет у богов!

Вон — тень пролетает

По долам, по скалам,

На блеске морском:

То, светлые, мчатся

Валкирии-девы

С эфирных высот!

Одежд их уж слышен

И крыл лебединых

По воздуху свист,

Доспехов бряцанье,

Мечей ударенье

По звонким щитам,

И радостный оклик,

И бурные песни

Неистовых дев:

«В Валгаллу! В Валгаллу!

Один-Вседержитель

Уж пир зачинал!

От струнного звона,

От трубного звука

Чертоги дрожат!

И светочи жарко

Горят смоляные,

И пенится мед, —

В Валгаллу, герои!

Там вечная юность —

Ваш светлый удел,

Воздушные кони,

Одежды цветные,

Мечи и щиты,

Рабыни и жены,

И в пире с богами

Места на скамьях!»

   1873

ПЕРЕВОДЫ И ВАРИАЦИИ ГЕЙНЕ

ГЕЙНЕ

(Пролог)

Давно его мелькает тень

В садах поэзии родимой,

Как в роще трепетный олень,

Врагом невидимым гонимый.

И скачем мы за ним толпой,

Коней ретивых утомляя,

Звеня уздечкою стальной

И криком воздух оглашая.

Олень бежит по ребрам гор

И с гор кидается стрелою

В туманы дремлющих озер,