Сочинения в трех томах. Том 1

— Один из моих учеников, — повиновался монах, — тот, что с самого начала жил со мной в храме, был отравлен по приказу лженастоятеля за то, что пригрозил доложить обо всем первосвященнику. Второй, тоже находящийся сейчас перед судом Вашей светлости, делал вид, что отказался от меня. Он следил за настоятелем и его подручными, тайно передавая мне все, что ему удавалось обнаружить. К сожалению, он не сумел найти каких-либо улик. Настоятель хранил свои подлые делишки в тайне от всех, кроме группы особо приближенных. Тогда я приказал своему ученику затаиться на время и не сообщать ничего властям, потому что это заставило бы настоятеля убрать нас и исчезла бы последняя возможность разоблачить постыдное оскорбление святой обители. Но теперь он сможет назвать Вашей светлости отступников, которые примкнули к настоятелю в развратных деяниях.

Среди остальных монахов есть истинно верующие, а есть и бездельники, прельстившиеся беззаботной и роскошной жизнью при храме. Прошу Вашу светлость позволить мне просить за благочестивых.

По знаку судьи стражники сняли цепи со старого настоятеля, и он подвел их к одному из пожилых монахов. Тот вместе с начальником стражи прошел по рядам монахов и выбрал семнадцать молодых бритоголовых; их немедленно доставили на террасу.

Брошенные на колени, они принялись кричать и ругаться; некоторые вопили, что Возвышенный Духом заставлял их бесчестить женщин. Другие молились о прощении, третьи громко каялись.

— Тихо1 — гаркнул судья Ди.

Кнуты и дубинки стражников заплясали по головам и плечам монахов, и их крики сменились сдавленными стонами.

Когда порядок был восстановлен, судья сказал:

— Всех остальных монахов можно освободить от цепей. Они могут без промедления приступать к своим обычным занятиям, наставляемые Его преподобием Достигшим Просветления.

Когда двор опустел, толпа зрителей, к которой примкнули жители северных окраин, привлеченные суматохой в храме, хлынула к лестнице на террасу. Слышались приглушенные проклятия в адрес монахов.

— Отойдите подальше и слушайте своего судью! — крикнул судья Ди.

Подлые преступники, собравшись здесь, как крысы, подгрызали корни нашего общественного спокойствия, а посему виновны в преступлении против государства. Разве не говорил наш совершенномудрый учитель Конфуций, что семья — опора государства? Они позорили честных замужних женщин, которые в порыве благочестия приходили сюда молиться богине. Эти женщины были беззащитны, потому что боялись запятнать честь семьи и поставить под сомнение законнорожденность детей.

К счастью, эти негодяи не посмели проделать секретные ходы во всех шести павильонах; два оказались без таковых. Я не отношу себя к нечестивцам и глубоко верую в безграничность прощения и благодати, исходящих от высших сил, и хочу, чтобы вы ясно поняли следующее: тот факт, что женщина провела ночь в этом храме, вовсе не должен означать, что ребенок, родившийся у нее впоследствии, незаконнорожденный.

Что же до этих преступников, то я допрошу их на дневном заседании, где у них будет возможность оправдаться или признать свои преступления.

Обернувшись к начальнику стражи, судья Ди добавил:

— Поскольку наша тюрьма слишком мала, чтобы вместить столько мерзавцев, пусть они пока побудут за стенами частокола, у восточной ограды суда. Немедленно препроводи их туда.

Когда «Возвышенного Духом» уводили, он крикнул судье:

— Безмозглый болван, знай же, что скоро ты склонишься передо мной в цепях и судить тебя буду я!

Судья Ди холодно улыбнулся.

Стражники выстроили двадцать подсудимых в две шеренги, сковали их крепко тяжелой цепью и двинулись в путь, подгоняя закованных дубинками.

Судья велел советнику Хуну проводить Сливу и Бирюзу в передний дворик и отправить их в суд в его собственном паланкине.

Затем он вызвал к себе Цзяо Тая.

— Когда слухи о происшедшем распространятся по городу, — заметил судья, — боюсь, что разъяренная толпа может напасть на этих монахов. Отправляйся верхом в штаб гарнизона и передай командующему, чтоб выслал немедленно к частоколу отряд конников с копьями и луками. Они образуют двойную цепь вокруг территории. Их штаб недалеко от здания суда, так что воины должны поспеть раньше узников.

Цзяо Тай поспешил исполнить приказ, а генерал проговорил:

— Очень правильный шаг, судья!

— Господа, — обратился судья к генералу и трем другим свидетелям, — мне очень жаль, но я вынужден отнять еще немного вашего драгоценного времени. Этот храм — сокровищница, полная золота и серебра. Нельзя уходить отсюда, пока все не будет описано и опечатано в вашем присутствии. Я предвижу, что высшие инстанции могут приказать конфисковать все имущество храма и суд должен будет приложить к официальному отчету о деле полный список ценностей.

Я полагаю, что у храмового казначея есть соответствующий реестр, но все пункты потребуют подтверждения, а этим можно заниматься часами. Поэтому я предлагаю сначала отправиться в трапезную и позавтракать.