Софийские рассказы

— И я не понимаю… Нет, не зря я целый месяц ел говяжью чорбу в его грязной столовой… Слава богу, теперь уже все! С чорбой покончено! С завтрашнего дня перехожу на кислое молоко в соседней молочной…

Я был в недоумении, ничего не мог понять.

— Будь спокоен, — подмигнул он мне, — на этот раз я буду пить кислое молоко без какой-либо определенной цели… Ну, топай!.. — Он подошел и подал мне руку: — До свидания!.. Просто хотел с тобой увидеться… Знал, что мы земляки, а встретиться все как-то не доводилось… Такая уж у нас жизнь!..

Я расстался с ним с большой неохотой. Хотелось поговорить с Векиловым еще. Он разжег мое любопытство, а сам сказал «до свидания». Даже нажал на кнопку звонка и попросил пригласить следующего посетителя, ждавшего в коридоре, у дверей.

Я вышел ошеломленный и удивленный. Идя по улице, пытался привести мысли в порядок. «Так вот, значит, какой человек этот Векилов…» И я невольно улыбался.

9

В конце концов я решил выехать из ведомственной гостиницы и подыскать себе частную квартиру. «Теперь-то я избавлюсь от вечного дребезжания тарелок в столовой, где я каждое утро ел чорбу, — думал я. — Больше меня не будет преследовать запах брынзы из подвала. Могу подумать и о семейном очаге, как мне советуют некоторые знакомые женщины».

Дни шли чередой, но ничего не менялось. С Векиловым я лишь изредка виделся в кафе-молочной. Он был все таким же нервным и беспокойным, но на служебные темы мы с ним не говорили. Я не знал подробностей, но был уверен, что молодой Масларский упорхнет из города, а Гюзелева посадят в тюрьму за сводничество.

О бригаде, которая взяла обязательство перевоспитывать морально неустойчивого юнца, я и думать забыл. Жизнь повернула по-своему, и я знал, что пройдет порядочно времени, прежде чем улягутся страсти. Ни бай Драго, ни его жену Злату я не видел. Об их существовании можно было судить лишь по уткам, которые крякали во дворе общежития. Я был уверен, что этими людьми овладело разочарование, а утешиться они теперь не могут. До меня доходили разговоры, что их Виолетка работает в оранжерее, где уже созревали помидоры.

Частную квартиру я решил подыскать в Восточном квартале, недалеко от Марицы, в бывшем старом селе. Там стояли теперь одноэтажные домики с палисадниками, и хозяева сдавали их внаем по недорогой цене.

Теплым июльским вечером, когда комары тучами летели со стороны реки, я отправился на своем «зиле» в этот район города, чтобы подыскать себе квартиру. Сказать по правде, меня бесил самодовольный вид этих дворов. Думаю, что этим я обязан своему нигилизму, который и стал причиной моей непутевой жизни. Возможно, и я бы думал иначе, построй я тоже кирпичный домик с двориком и садиком, как эти воодушевленные мещане. Снимаю шляпу, приветствуя их муравьиный труд! Улицы здесь, правда, еще не были замощены, но большинство домиков — из кирпича, с бетонным крыльцом и маленькими колонками. Дворы были густо окружены стеблями подсолнечника, почти повсюду виднелись только что опрысканные купоросом виноградные лозы.

Я остановился, спросил у женщины, где дом номер 48. Машину сразу же окружили, наперебой начали мне объяснять. Женщины меня так запутали, что пришлось несколько раз разворачиваться и ездить взад-вперед, пока я не нашел дом номер 48.

Слава богу, домик мне сразу понравился. В отличие от других он был побелен известью, на крыше вертелся флюгер — деревянный петушок. Сразу стало ясно, что я имею дело с заботливым и старательным хозяином. Но таких людей я всегда боялся, потому что они требовали, чтобы квартиранты входили в дом, сняв обувь.

Оставив машину на боковой улочке, я устало выбрался из кабины. У меня не было даже сил прикрикнуть на ребятишек, которые, словно пчелы, облепили грузовик, чтобы получше рассмотреть. Любовь к технике, охватившая наше юное поколение, всегда причиняла мне неприятности.

Вот и деревянная калитка. Я заглянул во двор. Солнце заходило, и в окошках дрожали его багровые отсветы. Мой будущий хозяин стоял во дворе спиной к калитке, выгребал из бадьи цементный раствор и наполнял им деревянную форму — бетонировал площадку. Судя по быстроте, с которой он заливал бетон, человек он был весьма сноровистый, энергичный. Сразу видно, что все силы отдавал своему хозяйству. Приближаясь к нему с известной долей страха и почтения, я легонько покашлял. Энтузиаст, по уши занятый своей работой, меня не услышал. Он старался: его дом должен стать образцовым, это даст возможность найти для найма хорошую клиентуру.

— Добрый вечер, — поздоровался я.

Мой будущий хозяин тщательно выровнял раствор в опалубке и лишь тогда повернулся ко мне, чтобы ответить на мое приветствие. Это был смуглый лысый здоровяк, с румянцем, с черными усиками и лучезарным взглядом.

— Чем могу быть полезен? — поинтересовался он.