Союз хищников

Алексис не хотел останавливаться на достигнутом. Не для того он заехал в такую даль, чтобы вернуться без главного трофея – уверенности, что преступник найден. Ему будет достаточно одного взгляда.

В этом было что-то идущее из глубины веков.

Охотник и добыча признают друг друга мгновенно, без единого слова.

Главное, не попасться ему на глаза! Это важнее всего.

Жандарм пешком вернулся к дому Виктора Магса. Подобравшись совсем близко, он нырнул в подлесок и стал медленно продвигаться вперед, пока наконец не оказался в удобной точке наблюдения, менее чем в десяти метрах от логова чудовища. Отсюда открывался вид на боковую часть дома, небольшую дверь и два грязных окна.

У покосившегося деревянного сарая стоял автомобиль «вольво».

На минуту Алексис задумался: он-то сам что тут делает? Один. Сидит в лесу и наблюдет за жутким логовом того, кто вполне может оказаться серийным убийцей.

Человеком, способным убить пятерых просто ради удовольствия, ради ощущения власти, чтобы поиграть в Бога, потому что чужие страдания и страх для него единственный источник оргазма.

Лес вокруг жил своей жизнью, шелестел ветвями, шуршал невидимыми зверями и кишел насекомыми, ползавшими по земле.

Вдалеке глухо тявкнула лисица. Алексису показалось, что он узнал этот крик, который в детстве часто слышал в деревне.

Алексис затеребил лежащий в кармане айфон. Он нервничал.

Сколько ему еще так сидеть? Сколько времени он продержится? Может, лучше бросить, уйти?

Нет, я буду сидеть здесь сколько потребуется. Просто чтобы увидеть его. Убедиться.

Где-то вдалеке опять прошел поезд, но все равно стук колес перекрыл все шумы.

Затем звуки природы проявились снова.

Сюда не доносился даже гул шоссе. Слишком далеко, слишком плотная зелень.

Лиса снова тявкнула, как показалось Алексису, уже ближе, но так же приглушенно, как и раньше. Здесь даже животные вели себя осторожно.

Зазвонил айфон. Алексис в панике нажал на кнопку, отключил звук.

Он взглянул на дом. Ни малейшего движения. Никто не услышал.

Пришло текстовое сообщение.

От Людивины.

«Куда ты делся?»

Его пальцы лихорадочно набрали на клавиатуре: «Сообщи полковнику, поднимай спецназ. У меня мясо».

Пятнадцать секунд спустя раздался новый звонок от Людивины. Алексис сбросил и отправил еще одну эсэмэску.

«Не могу говорить».

«Какого черта??? ТЫ ГДЕ?»

Алексис колебался. И так сказано слишком много, отступать нельзя. Он послал адрес, по которому находился.

«Виктор Магс. Я думаю, это он».

«Ты на месте?»

«Да».

Следующего сообщения Людивины пришлось ждать две минуты.

«НЕ ДВИГАЙСЯ! ЕДЕМ».

Теперь главное, чтобы он в ослеплении не повел всех по ложному следу.

Еще два часа – и рядом встанут два десятка жандармов в полной боевой экипировке, на ближайшей площадке – готовый вертолет, и весь штаб жандармерии будет поднят по тревоге.

Всего два часа продержаться.

Каких-то два часа.

25

Алексис взглянул на часы. Все тело затекло, руки и ноги окоченели. Он сидел в засаде уже больше часа.

Проходящие поезда периодически взрывали время, колеса стучали, как свихнувшийся метроном. Это помогало не заснуть, не отключиться. Он ведь почти совсем не спал в предыдущую ночь, да и вообще не помнил, когда в последний раз толком высыпался.

Лиса давно умолкла, ускакали рыжие белки, ворошившие листву в поисках запасов провизии на зиму.

Алексис снова посмотрел на часы, как будто это могло подстегнуть время. Теперь, вызвав «кавалерию», он с нетерпением ждал прибытия главных сил и начала штурма.

Если ничто не задержит, парни из спецназа будут здесь через час. Может, чуть быстрее. Людивина сообщит, как только все прибудут на место. Тогда Алексис покинет укрытие и присоединится к ним для ареста преступника.

А пока он следит, чтобы тот не ушел.

Потому что он в доме, теперь нет сомнений. Алексис несколько раз видел свет в подвальном окне.

А вдруг я ошибся, вдруг я все не так истолковал? Вдруг Виктор Магс не имеет к этому никакого отношения? Тогда прощай, следственный отдел! И будут меня проверять на алкоголь до самой пенсии.

Ему захотелось курить. Впервые за пять лет. Он бросил после того, у как деда нашли рак легких: обет, данный умирающему, нарушить нельзя. И он всеми силами старался сдержать слово. Алексис был человеком цельным и честным во всем, что делал, иногда даже чересчур, если ввязывался во что-то, то полностью, что называется, с головой. Так что тут он задействовал и пластыри, и гипноз – полный набор. И все сработало замечательно. Никотин теперь вызывал у него отвращение.

Но сейчас он готов был отдать душу за одну затяжку «Мальборо».

И снова эта лиса!

Тявканье звучало чуть иначе, ближе и одновременно глуше, словно из глубокой норы, но его тут же перекрыл рев товарного состава, летящего во весь опор, словно чтобы поскорее скрыться отсюда.