Союз «Волшебные штаны»

Дорогая Тибби!

Канапе с креветками гриль, гравлакс из лосося (это еще что такое?!), хрустящий жареный шпинат и жареное свиное филе. Цветочное оформление включает в себя туберозу (что?!) и цветки магнолии (ее любимые!). Могу пересказать остальные сорок пять страниц, Тиб, но лучше пожалею тебя. В этом доме БОЛЬШЕ НИ О ЧЕМ НЕ ГОВОРЯТ (то есть те, кто в принципе разговаривает). Я с ума сойду. Во что только влип мой папа?!

С любовью и горечью,

Кармен Люсиль

– Который ваш? – спросил папу Кармен какой-то незнакомый человек.

Кармен это подслушала, потому что стояла, надувшись, в нескольких шагах от него, у трибун. Пол был звездой команды. За восемь минут, которые они пробыли на стадионе, он успел забить два гола.

Отец вопил как ненормальный. Дальше, у ворот, маячила Скелетина, разнаряженная, будто стюардесса. Каждые несколько секунд она отвлекалась от своего истерического восторга, чтобы смерить Кармен злобным взглядом.

– Который мой кто? – растерялся папа.

– Ваш сын, – пояснил спрашивавший.

Папа замялся, но ненадолго.

– Пол Родман. Нападающий. – Папа показал.

Кармен ощутила, как по спине у нее снизу вверх ползет холодок и забирается под волосы.

– Потрясающе играет, – сказал тот, второй. Повернулся и посмотрел на ее отца. – Сложением, вижу, в вас, – заметил он и двинулся вдоль кромки поля, чтобы следить за мячом.

«Как он может быть в тебя сложением? Ты ему не отец! – захотелось Кармен закричать во весь голос. – Ты мой отец!»

Папа подошел и обнял ее за плечи. Было не так приятно, как пять дней назад.

«Ну вот, ты всегда хотел сына – и получил», – горько подумала Кармен. Она знала, что папа хотел сына. А как иначе? У него была скандалистка-жена, вечно надутая дочь, четыре чокнутые сестры. А тут большой молчаливый парень без особых сложностей, да и сложением в него.

Кармен затошнило: Пол забил очередной гол. У‐у, гад!

В футбол Кармен играть не умела. В шесть лет ее записали в детскую секцию. Она мельтешила по полю и так ни разу и не прикоснулась к мячу. На эти игры папа тоже ходил.

– Захватывающе, правда? – спросил папа. – Ты не возражаешь, если мы останемся до перерыва?

– Кто? Я? Возражаю? – Ее язвительность, похоже, угодила мимо цели.

– Отлично. В клубе полно кортов, для нас всегда место найдется.

Вдруг рядом возникла Скелетина. Очаровательно улыбнулась папе Кармен.

– Здравствуйте, мистер Лоуэлл, как дела? – прощебетала она.

– Спасибо, Келли, все хорошо. Ты ведь знакома с моей дочерью Кармен? – спросил папа.

Келли постаралась не скривиться от отвращения.

– Да, уже давно. Привет, Келли, – сказала Кармен.

– Привет, – чопорно ответила Скелетина. И снова обратилась к Алу: – Правда, он играет просто фантастически? Наверное, вы им так гордитесь!

Кармен подняла бровь. Похоже, Скелетина умнее, чем она себе представляла.

– Ну да, конечно, – пробормотал папа.

Ни Кармен, ни папа не стали поддерживать разговор. Похоже, Скелетина плохо переносила неловкие паузы в светской беседе.

– До скорой встречи, – сказала она Алу и побежала обратно к трибунам. – Давай, Пол! – заверещала она, когда Пол совершил очередной героический подвиг.

Тут Кармен вдруг увидела блеклую фигуру Лидии, которая прямо-таки бежала к ним с парковки. Как только Ал ее увидел, то сразу выпустил плечи Кармен и поспешил навстречу будущей жене.

– Что случилось?

– Звонили из «Плантации». Оказывается, у них накладка, на наше время зарезервировано другое мероприятие, – запыхавшись, объяснила Лидия. Кармен видела, что у нее из-под век бегут слезы.

– Милая, какой ужас! – сказал Ал и обнял ее, словно защищая. – Что будем делать?

Он отвел ее в сторону, чтобы поговорить с глазу на глаз. У папы всегда был природный инстинкт соблюдать чужие личные границы, даже если единственным, что их нарушало, была его родная дочь.

Через минуту папа вернулся.

– Кармен, мне нужно поехать с Лидией в «Плантацию». Завтра поиграем, хорошо?

Это было «хорошо», не требующее ответного «хорошо». Папа уже перешел к следующему пункту:

– Я оставлю ключи от машины Полу, и он отвезет тебя домой. – Он поцеловал Кармен в лоб. – Прости, зайка, мы с тобой обязательно поиграем. Не волнуйся.

Кармен могла бы повести себя как большая девочка, но вместо этого улеглась на траву прямо у кромки поля. Удачно, что в Южной Каролине она превратилась в невидимку, иначе это был бы отвратительный, вызывающий поступок. Если бы Кармен была настоящая и не невидимая, если бы она могла посмотреть на себя глазами подруг или матери, она, наверное, сумела бы изучить собственные чувства. А в одиночестве она казалась себе прозрачной и бестелесной – вот-вот сдует ветром.