Сокол пустыни (ЛП)

       - Я знаю. Мы пошли на соук, поспрашивали людей и выследили тех бандитов. Мерзавцы притворялись, будто ничего не знают, но в конце концов признались. И рассказали о человеке, который забрал вас.

       - Он собирался отвезти меня в посольство завтра, так что...

       - Не волнуйтесь, сэр. Никто не будет ставить под сомнение его невиновность.

       - Хорошо, - вздохнул Такэюки.

       А Мустафа прищурился:

       - Похоже, на этот раз Сокол Пустыни закогтил больше, чем смог унести.

       Такэюки удивленно вскинул глаза. Взглянув поверх обтянутого камуфляжем плеча военного, сидящего за рулем, он заметил городские огни. Он так давно не видел искусственного света... И только сейчас в полной мере осознал, что все закончилось, и он возвращается домой. На глаза навернулись слезы. Городской пейзаж был для него самым родным на свете. Высотки, супермаркеты, потоки машин - он вырос среди этого и не смог бы приспособиться к иной жизни. Путешествия в такие места, как пустыня, хороши на короткое время - ради смены обстановки, новизны - но и только. Существование вдали от привычной реальности принесло бы одни мучения. И Саид, должно быть, это понял. Сам он жил совсем в другом мире. Путем подобных размышлений Такэюки пытался отгородиться от Саида, забыть его, выкинуть из головы. Однако это оказалось не так-то просто. Его продолжали жечь сомнения и сожаление.

       "Я бы не отказался с ним переспать..."

       Когда он сообразил, о чем только что подумал, то покраснел и обозвал себя идиотом. Во-первых, они оба мужчины. Но это ладно... Важнее то, что если бы Саид всерьез интересовался отношениями такого рода, сам бы сделал первый шаг: возможностей ему за время их знакомства выпадало предостаточно. Но он ими не воспользовался. А значит, просто хотел подразнить пленника.

       Чем больше молодой человек размышлял об этом, тем отчетливее ощущал разочарование. Желая отвлечься от мрачных мыслей, принялся изучать пейзаж за окном. Джип уже ехал по трассе на окраине города. Новая объездная дорога - если будут следовать по этому маршруту, окажутся в центре Раса. Рассеянно глядя, как мелькают бледно-желтые огни фонарей, Такэюки думал о Саиде и сомневался, что им доведется встретиться вновь. Надо забыть, забыть...

       - Такэюки, - позвал Мустафа.

       Он обернулся.

       - Мы хотели бы, чтобы вы остались ночевать в посольстве. Все уже там - ждут новостей о вашем возвращении.

       У Такэюки возражений не было. Он кивнул и снова ужаснулся при мысли о том, что довелось пережить его родственникам и знакомым.

       - Завтра вы могли бы нанести визит королю и рассказать, что вы в порядке. Если вы не против.

       Такэюки уставился на него с ошалелым видом.

       - Ч-что? Я... я не знаю... я...

       - Не волнуйтесь. Король Мухаммед славится своим дружелюбием.

       - Но как он узнал, что со мной произошло?

       - Совершенно случайно. В день вашего исчезновения посол и ваш брат присутствовали на аудиенции у принца Асифа. Договоренность о ней существовала задолго до вашего приезда, но принц только в тот день вернулся во дворец. Из первых докладов принц и король узнали о случившемся и с тех пор принимали самое активное участие в розысках.

       Такэюки захотелось взвыть. Мало того, что брат устроит ему выволочку, мало того, что придется извиняться перед послом... вдобавок и с правителем страны говорить! От одной мысли начинали трястись колени. А он еще собирался остаться с Саидом навсегда. Вот бы заварушка началась...

       Спустя полчаса они миновали охраняемые ворота и въехали на территорию посольства. Несколько окон красивого трехэтажного здания светились. Такэюки глянул на часы - около десяти вечера. Джип остановился перед главным входом. Мустафа вылез из машины и протянул Такэюки руку.

       - Такэюки!

       - О, Такэюки!

       К нему бежали брат и невестка.

       - Слава Богу, ты цел! Ох, Господи... - причитала Масако, кидаясь на него с объятиями и повисая на его шее всей тяжестью женщины на пятом месяце беременности.

       Такэюки подумал, что сейчас свалится.

       - Такэюки.

       - Ацуси...

       Когда Масако, наконец, отцепилась, он повернулся к брату и смиренно извинился. Ацуси, торопясь к нему, не смог сдержать чувств и немного раскраснелся. Но теперь опять обрел свой невозмутимый вид. Кажется, даже был бледнее обыкновенного, от чего стал выглядеть еще более отстраненно. Выпрямившись после поклона, Такэюки поднял глаза на брата. Левую щеку резко ожгло.

       - Ацуси! - взвизгнула Масако. - Не бей его!

       - Отойди.

       - Но...

       Масако решительно встала между Такэюки (тот оцепенел: до сих пор его в семье никто и пальцем не трогал) и своим всегда таким спокойным мужем, который, казалось, не способен был поднять на кого-то руку. К ним подошел посол.

       - Масако, ступай приготовь чаю. Дай этим двоим разобраться.

       Водитель повел машину в гараж, Мустафа, извинившись, исчез в здании. Такэюки погладил вспухшую щеку, съежился и опять пробормотал:

       - Прости... прости...

       - Я тебе не верю! - И Ацуси вдруг крепко обнял его.

       Севший голос брата дрожал. Такэюки никогда не видел старшего в таком состоянии.

       - Ацуси... - Такэюки уткнулся ему в грудь.

       - Ты хоть представляешь, как я волновался? Что бы я сказал родителям, если б... Никогда, никогда больше так не делай!