Сокровенная Россия: от Ладоги до Сахалина

Вокзал Северобайкальска – западной «столицы» БАМа – подкупает криволинейной подвижностью и в то же время устойчивостью своих форм. Здание асимметрично, большой скат его крыши напоминает трамплин. Сходство подчеркивается наличием двух высоких пилонов, чьи остроугольные вершины возвышаются над всем зданием. Боковые стены главного объема – кассового зала – полностью застеклены, в результате чего постройка приобретает прозрачность, легкость. Лучше всего здание смотрится с эстакады пешеходного перехода, что над путями. Отсюда оно выглядит более цельным, пластичным и удачно вписывается в панораму пологих гор, окружающих Северобайкальск.

Вокзал станции Новая Чара в смысле композиционном, пожалуй, самый смелый на БАМе. Он состоит из двух объемов: продольного и поперечного. Продольный расположен вдоль путей и, в общем-то, совершенно прост: двухэтажный параллелепипед с двускатной крышей – можно сказать, барак бараком. Зато поперечный впечатляет, особенно при взгляде со стороны города (вернее, поселка: городом с 80-тысячным населением, как было запланировано, Новая Чара так и не стала). Опираясь на два боковых прямоугольных корпуса, взлетает вверх динамичная крыша, контур которой напоминает абрис эвенкийского чума. Под ее вздыбленным покровом прячется вход в вокзал. Форму дополняет цвет: удачное сочетание красного кирпича, серовато-белого мрамора, которым облицованы вход и низ здания, и металлического блеска крыши.

Восточная «столица» БАМа – Тында. Ее вокзал виден издалека благодаря оригинальной конструкции, вздымающейся над крышей. Два симметричных пилона, а между ними как бы зажат и висит в воздухе угловатый объем, похожий на гондолу дирижабля. Эта высоченная буква «Н» бывает очень эффектно подсвечена ярким забайкальским солнцем, и тогда кажется, что два великана несут огненный шар.

Оригинальность вокзалов БАМа странно дополняется их пустотой. Рассчитаны они были на количество пассажиров, в десятки раз превосходящее нынешнее. И кругом – безбрежное пространство забайкальских гор и тайги.

Хребет Кодар. Озера Большое и Малое Леприндо

Кодарский тоннель, конечно, не может сравниться с Северомуйским – его длина 2 километра, – но тоже впечатляет. И вот, когда поезд, пройдя сквозь тьму и гулкое эхо тоннеля, вырывается вновь на свет, – впереди открывается огромная Верхнечарская котловина. На ее зеленом бархате блестят два драгоценных камня: озера Малое и Большое Леприндо.

Трасса БАМа огибает сначала южный берег Малого Леприндо, предоставляя возможность пассажирам насладиться видом его прозрачно-синих вод. Потом проходит по перемычке, разделяющей озера. Теперь Большое Леприндо переливается таинственным светом справа по ходу поезда. Можно сойти на станции Леприндо – точнее, у станционного домика с такой надписью, ибо никаких других построек на станции нет, – и через несколько минут выйти к самому берегу. Берег местами галечный, местами – чудный песчаный пляж. По краю пляжа растет кустарниковая береза, худосочные лиственницы, кое-где – душистый багульник. Коротким летом, в жаркие солнечные дни эти берега так манят! Дыши, впитывай окружающее приволье и забудь о суете мирской!

Эти озера – родственники Байкала. Так же как их великий брат, они образовались во впадинах гигантского разлома земной коры, тянущегося от Саян до краев Станового нагорья. Поэтому они глубоки и холодны. Вода, которую они собирают с ледников окружающих горных хребтов, едва ли не чище и не преснее, чем байкальская. В ней играет солнце. И живет разнообразная рыба. Главная рыбная достопримечательность – голец-даватчан, красная рыба, которая водится только в этих озерах.

Большое Леприндо соединено с Малым узкой протокой. Малое Леприндо лежит как бы в уголке долины, у самого склона гор. Хребет Кодар смотрится в него, как в зеркало. Поэтому оно кажется более уютным, живописным, чем раскинувшееся на равнине Большое Леприндо. С гор Кодара стекают речки, между скалами шумят небольшие водопады.

Кодар – самый высокий хребет Станового нагорья, его вершины вздымаются на высоту 3000 метров над уровнем моря. Название переводится с тунгусского как «камень» или «скала». Действительно, горы эти – мир камня: скальные стены, пики, осыпи, пилообразные гребни, столбы-останцы, издали напоминающие выросты на спине дракона…

Каменное царство Кодара первым описал и нанес на карту необыкновенный человек – князь Петр Алексеевич Кропоткин. 24-летний офицер, выпускник Пажеского корпуса, он совершил в 1866 году путешествие по Северному Забайкалью, написал об этом научный труд, принесший ему золотую медаль Императорского географического общества… А через несколько лет, выйдя в отставку, стал одним из вождей русского революционного движения. Арест, Петропавловская крепость, побег, эмиграция… В 1917 году князь-анархист, участник Первого интернационала, вернулся в Россию. На предложение занять пост министра во Временном правительстве он ответил: «Ремесло чистильщика сапог считаю более честным и полезным».