Сокровища глубин

Лишний соверен был обещан тому матросу, который подрежет канат; и все устроилось бы по желанию кубинца, если бы матрос не передумал. Канат уцелел, только шхуна осталась без матросов.

В восемь часов утра Паркли и Дач приехали сказать, что им удалось узнать: Толли и другого матроса видели на станции, где они брали билеты до Лондона.

– Слыхали вы когда-нибудь более дурные известия? – сказал Паркли. – Может пройти месяц, прежде чем мы можем найти других водолазов, которые захотят ехать с нами.

– Да, я знаю известия еще хуже, – спокойно ответил капитан.

– Что вы хотите сказать, – воскликнул Паркли с изумлением.

– Наш приятель кубинец подкупил всех матросов и остановил нашу экспедицию.

– Черт его дери… Нет, не хочу ругаться, – воскликнул Паркли, побагровев от бешенства. – Остановил нашу поездку? Отнял у нас водолазов и матросов? Послушайте, Дач Поф, послушайте, капитан Стодвик! Я шевелюсь не скоро, но когда зашевелюсь, меня не остановишь. Я переверну все верх дном, а приведу этот план в исполнение, истрачу все свои деньги, а не дам этому мошеннику одержать надо мною верх!

– Вы хотите сказать, что обратитесь в суд? – сказал капитан.

– Нет, – резко ответил Паркли. – Это будет только пустая трата времени. Дач Поф вы не бросите меня?

– Конечно, мистер Паркли, – спокойно сказал Дач, протягивая ему руку.

– И я, – воскликнул капитан.

– Я это знал, – горячо сказал Паркли. – Пойдемте в каюту и посмотрим, что можем сделать.

Они уселись вокруг стола в каюте и обсудили дело со всех сторон. Капитан Стодвик сказал, что он берется набрать человек двенадцать за два дня, если только дать им хорошую плату.

– Дайте, – сказал Паркли, – только помните, что во всех ваших действиях вам будет мешать Лоре.

– Хвастаться я не стану, – сказал капитан Стодвик, – но если я опять наберу матросов, то я думаю, что и два Лоре меня не проведут.

– Хорошо, – сказал Паркли, повеселев, – только нужно как можно скорее отправляться в путь. Оставаться здесь будет ужасно, потому что весь город поднимет нас на смех. Уж вчера начались толки.

– А как же насчет водолазов? – спросил капитан.

– В том-то и затруднение. Не всякий захочет учиться водолазному искусству. Потому что это риск. Впрочем, я попробую. Может быть, найдутся двое-трое охотников.

– Я боюсь, что на это полагаться нельзя, – сказал Дач, который сидел бледный и взволнованный и до сих пор почти ничего не говорил.

– Не обливайте меня холодной водой, Поф, – угрюмо вскричал Паркли.

– Нисколько этого не желаю, – ответил Дач, – напротив, я хочу вам помочь.

– Знаете что, – вдруг вскричал Паркли, – я возьму старика Распа; он поедет, чтобы оказать мне услугу, как ни стар, а если окажется необходимым, то я сам под воду пойду.

– На это не будет надобности, – сказал Дач.

– Что вы хотите сказать? – воскликнул Паркли.

– Я сам поеду с вами, – ответил Дач.

– Как! – радостно вскричал Паркли. – Вы поедете со мной? Милый Поф, я никогда этого не забуду.

Он встал и пожал руку молодого человека обеими руками, и лицо его пылало от удовольствия.

– Да, – спокойно сказал Дач, – я поеду, и мне кажется, меня и старика Распа будет достаточно.

– Послушайте, однако, мой милый, – вскричал Паркли. – Господа, вы извините нас. Пойдемте на палубу.

Он пошел наверх, Дач за ним.

– Я очень вам признателен, Поф, – воскликнул Паркли, когда они остались на палубе вдвоем, – но вам ехать нельзя. Конечно, за конторой будет присматривать мой брат, а все-таки вам нельзя.

– Почему? – резко спросил Дач.

– Как же вы бросите вашу жену, мой милый. Мне будет стыдно смотреть ей в глаза.

– Пожалуйста, о ней не упоминайте, – запальчиво вскричал Дач. – Это нельзя принимать в соображение, – прибавил он, обуздав себя.

– Но, милый Поф, не слишком ли опрометчиво вы судите? Нет, нет, вы ошибаетесь, вы не понимаете ее. Я вас не возьму. Через несколько дней все поправится.

– Мистер Паркли, – хриплым голосом воскликнул Дач, – это не поправится никогда. Я говорю с вами, как не стал бы говорить ни с кем другим. Богу известно, как я любил эту женщину. Но у меня теперь домашнего крова нет. Я никогда не увижу ее более.

– Нет, нет, нет, не говорите таким образом, мой милый. Не поступайте опрометчиво. Имейте терпение, и все поправится. Вам не надо ехать.

Дач горько улыбнулся.

– Вы теперь не в своем уме, но это пройдет. Послушайте, мой милый, во всем этом виновен я, зачем уговаривал вас взять к себе этого негодяя?

– Пожалуйста, не говорите об этом.

– Я должен говорить. Будучи виноват в одном перед вашей женой, как же я могу опять провиниться перед ней и увезти от нее мужа?

– Я уж не муж ей, а она мне не жена, – сурово сказал Дач. – Говорю вам, я поеду.

– Нет, нет, я вас не возьму.

– Я ваш партнер и настою на этом. Останьтесь сами дома и позвольте мне распоряжаться экспедицией. Вы можете положиться на меня.

– Лучше, чем на самого себя, – с жаром сказал Паркли.

– Так позвольте же мне ехать. Это будет облегчением для тех мучений, которые я выстрадал в последние недели. Паркли, вы не можете себе представить, что я чувствовал!