Сокровища глубин

Сэм Окум не ложился, жуя свой табак и смотря на золотисто-зеленую воду, поднимавшуюся легкими волнами у кормы, а потом присоединился к Полло, в кухне которого было не жарче, чем в остальных частях корабля.

– Не разевайте так рот, Полло, – сказал Окум наконец, когда его товарищ зевнул, раскрыв челюсти наподобие акулы.

– Я хочу спать.

Окум тихо усмехнулся, а потом сказал:

– Желал бы я знать, сколько нам даст хозяин?

Сонливость Полло прошла в одно мгновение.

– Не знаю, мистер Окум, только сами-то они уж очень много приобретают, и нам должны бы дать не малую толику. Как вы думаете, они все собрали?

– Кажется теперь мы пойдем искать другой потонувший корабль и его разгрузим.

Полло вдруг засмеялся.

– Чему вы смеетесь? – спросил Окум.

– А мне пришло в голову, что если мы соберем все серебро да вдруг потонем, вот оно и опять очутится на морском дне.

– Зачем такие пророчества? – заворчал Сэм. – Это приносит несчастье.

– Да, несчастье было бы большое, опять лишиться серебра. Сколько-то достанется мне на долю!

– Довольно, чтобы сделаться независимым на всю жизнь.

– Вы думаете? – спросил, ухмыляясь, Полло.

– Уверен.

– Так я буду носить каждый день новый жилет и заставлю какого-нибудь замарашку-негра чистить мне сапоги три раза в день.

– Я задохнусь, если останусь здесь дольше, – сказал Окум, выходя на палубу, где все было тихо и темно и только слабый свет виднелся из кают.

– И мне жарко, очень жарко, – сказал Полло.

Они стали рядом и смотрели на берег, где дно было как бы освещено целым дождем падающих звезд, которые трепетали в воде. Некоторое время Сэм Окум и Полло стояли молча.

Полло вдруг шепнул:

– Акула.

Хотя чудовища не было видно, однако было ясно, что какая-то большая рыба медленно приближается по воде.

– Чего она ищет? – спросил Окум, пристально рассматривая это место.

– Она предчувствует, что кто-нибудь скоро умрет, – сказал Полло тихим голосом, – или мистер Стодвик, или хорошенькая мистрис Поф.

– Не мелите вздора, – заворчал Окум. – Ух, какая жара! Пойду отсюда!

– А давайте прогуляемся, да посмотрим, не притаился ли кто где. Мне вот сейчас послышалось, что кто-то выполз наверх. Ах, батюшки, это кто стукнул меня по голове?

В эту самую минуту кто-то схватил Сэма Окума сзади и чья-то рука зажала ему рот. Он, однако, был настолько силен, что высвободился, швырнул одного в одну сторону, другого, того, кто напал на Полло, в другую, а сам бросился бежать. Напавшие на него вскочили и пустились за ним в погоню, но пробежали мимо него в темноте, а он вскарабкался на мачту и лез все выше и выше, и стал смотреть вниз в темноту, чувствуя, что едва, едва спас жизнь.

Он не мог обманывать себя. Судно было захвачено без малейшей борьбы, и хотя не мог никого рассмотреть, однако слышал приказания, отдаваемые коротким, резким тоном, потом борьбу, громкий крик и тяжелое падение. Окум пробормотал:

– Вот один, бедняжка, отправился на покой.

Тут он стал думать, кто это мог быть, но его внимание тотчас было отвлечено тревогой, поднявшейся внизу.

– А как же теперь насчет серебра? – прошептал Окум. – Ведь это все из-за него.

Сэм был прав; судно было захвачено. Лоре решил, что ждать небезопасно. Он выжидал время, и, если бы не опасался, что планы его сделаются известны, он дал бы Паркли и Дачу вытащить все потонувшее, а потом захватил бы корабль. Но теперь он стал опасаться, что если отложит, то, может быть, потерпит неудачу, и Сэм Окум сверху слышал, как торопливо бегали злодеи, запирали люки. И наконец раздался голос капитана Стодвика, спрашивавшего снизу, что значит весь этот шум, хлопнула дверь, раздалось несколько выстрелов, потом настала мертвая тишина, прерванная голосом Лоре, который отдавал приказания резким, деловым тоном.

– Желал бы я знать, где бедный старый Полло, – сказал себе Окум, сидя на мачте.

По привычке он вынул табак, стал его жевать и обдумывать свое положение. Он рассуждал, что ему пока хорошо там, где он теперь, но как только покажется дневной свет, его увидят и, по всей вероятности, застрелят.

– Может быть, оставят в живых, если я скажу, что присоединюсь к ним. Но вряд ли мне поверят. Желал бы я знать, кто в этом заговоре? Наверно, желтолицый мулат, и, верно, все те негодяи, которые явились к нам вместе с ним.

Сэм сидел и думал, пока заговорщики были заняты, и, наконец дожевав табак, полез в карман за другим. Но на этот раз, забыв об осторожности, он так громко захлопнул ящичек с табаком, что в ночной тишине этот звук должен был привлечь внимание.

Переменить свое положение было делом нескольких мгновении, и в это время раздался выстрел, другой, третий – и пули свистели мимо него.

– Кто-то сидит на мачте, – сказал Лоре, – это, наверно, черный повар.

– Нет, – сказал другой голос, – мы захватили его первого, и он внизу.

– Кто же это? – резко спросил Лоре.

– Кажется, Окум был на палубе, – ответил другой голос.

– Слушайте, Сэм Окум, сойдите вниз, – сказал Лоре звучным, громким голосом, – вам не причинят никакого вреда!