Сокровища кочевника. Париж и далее везде

На волне этого успеха на меня обратили внимание средства массовой информации. Большая публикация вышла в главной газете «Standart» и затем в «South China Morning post». На обложку поместили мой портрет с заголовком «Александр Васильев – главное украшение Гонконга». Затем последовали статьи в журналах «Tatler» и «Peak» – двух конкурирующих между собой глянцевых изданиях. Для того чтобы вызывать интерес не только у местной светской публики, но и у представителей СМИ, я старался изысканно и экстравагантно наряжаться. К счастью, Гонконг в ту пору являлся царством фальшивой одежды самых крупных европейских марок. Подделки «Hermès», «Louis Vuitton», «Dior», «Chanel» продавались на ночном гонконгском рынке, который открывался в девять вечера и закрывался в три часа ночи. Там я приобретал разноцветные шелковые рубашки, брюки-бананы, вещи с принтом в виде золотых цепей в стиле «Versace». Отличить подделку от подлинной вещи практически не представлялось возможным, зато цена была существенно ниже.

Благодаря публикациям в глянцевых журналах обо мне узнал директор труппы Гонконгского балета – Брюс Стайвэлл.

– Вам пора начать работать для нас! – сказал он, когда нас представили друг другу.

– С удовольствием, если вы приглашаете.

– Да-да! Я хочу, чтобы вы оформили балет «Людская мозаика».

Постановщиком была жена Брюса – балерина Аманда Оливер, англичанка родом из Южной Родезии, которая преподавала классический балет в Академии искусств спектакля. Она задумала сатирический балет-пародию на тему светской жизни Гонконга, от которой сама была довольно далека. Ей казалось, что представители высшего света только и делают, что с утра до ночи пьют шампанское, носят невероятные шляпы и ходят на бесконечные вечеринки. Я отразил эти идеи в эскизах. В итоге получился действительно очень яркий, забавный и довольно едкий спектакль. Его премьера состоялась в апреле 1992 года.

Затем для балета «Золушка» в постановке американского грека, хореографа Питера Анастоса, в 1993 году я создал костюмы и декорации всё в том же билибинском стиле, как когда-то в США для балета в Цинциннати. В балете Гонконга заведующей постановочной частью работала очень толковая австралийка Сандра Экерсли, которая мне очень помогла с чертежами декораций, планировкой кулис и развеской падуг, а также в планах освещения. Техническим директором в этой труппе был англичанин Тони Райт, неплохо говоривший по-русски, поскольку в 1950-е годы учился во ВГИКе. Премьера «Золушки» состоялась 5 февраля 1992 года в театре «Ша-Тин».

Третьей моей постановкой для Гонконгского балета стала «Анна Каренина» с хореографией Андрея Проковского. «Каренина» так полюбилась зрителям Гонконга, что вскоре нам с Проковским предложили повторить этот спектакль в соседнем китайском городе Гуанчжоу. И если декорации Балет Гонконга любезно предоставил на время Балету Гуанчжоу, то все костюмы пришлось создавать заново – по размерам и объемам местных танцовщиков. Костюмы отшивались в гаражах. Портнихи работали денно и нощно. Спали тут же, на раскладушках, не отходя далеко от рабочего места. Готовые пачки выносились из гаража и выкладывались на траву. Маленькие дети портних развлекались тем, что писали на эти самые пачки, что приводило меня в ужас.

– Ничего, не страшно – всё постираем, – успокаивали меня мамаши.

Партию Анны Карениной исполняла балерина, а по совместительству член коммунистической партии Китая и депутат Верховного совета китайской компартии – Ян Дан Дан. Это была миниатюрная, стройная, элегантная женщина с балетным пучком на голове.

– Я согласилась танцевать в вашем балете потому, что он коммунистический, – призналась она на довольно плохом английском.

– Коммунистический? – уточнил я. – Но почему?

– По названию. Ведь балет называется «Анка Ленина»!

Китайцы, как известно, не произносят букву «р».

– Вынужден вас разочаровать – балет имперский, по роману графа Льва Толстого.

– Имперский? – растерялась Ян Дан Дан. – Но в коммунистическом Китае это невозможно!

– Действие происходит в царской России, поэтому не «Анка Ленина», а «Анна Ка-ре-ни-на».

– Не читала, – призналась балерина. – А в каком стиле будут костюмы?

– Чтобы вам понять – в викторианском, – сказал я.

– Как в Гонконге? – с подозрением спросила Ян Дан Дан, ведь в британский колониальный период столица Гонконга называлась – Виктория.

– Не то чтобы как в Гонконге, скорее – как в царской России.

На том и сошлись.