Сокровища кочевника. Париж и далее везде

Леди Абди, одетая в элегантное красное платье, приняла меня очень любезно. Правда потом, после моего ухода, сказала медсестре, что я ее совершенно вымотал своими вопросами, которые задавал на протяжении целого часа. Но я был готов расспрашивать и два, и три часа, потому что второго раза уже не случилось. Леди Абди – один из символов красоты и элегантности модного Парижа 1920-х – 1930-х годов – скончалась вскоре после нашей встречи. Ее последними словами, которые я услышал, было: «Кругом одни провинциалы, я даже перестала одеваться!» Благодаря этому единственному интервью я смог восстановить ее жизнь, ведь сама Ия Григорьевна воспоминаний не написала, желая остаться одной из самых загадочных фигур мира моды и красоты ХХ века.

Ия Ге родилась в Славянске 8 августа 1897 года в семье известного актера Императорского Александринского театра Григория Григорьевича Ге и драматической актрисы Анны Ивановны Новиковой-Вуич. Забавный штрих: уже в XXI веке в мои руки попал литературный архив деда леди Абди, известного русского театрального антрепренера И.П.Новикова, найденный на чердаке его особняка в Пензе! Род Ге французского происхождения дал России знаменитого художника Николая Николаевича Ге. За границей Ия Григорьевна вышла замуж за английского лорда Абди, богатого антиквара, после развода с которым сохранила знатный титул и поступила художественным директором в Дом «Chanel». Ее портреты в платьях от больших парижских домов часто печатали в журнале «Vogue». Леди Абди стала также прообразом Зои Монроз, героини романа «Гиперболоид инженера Гарина» влюбленного в нее Алексея Толстого.

Слава леди Абди как арбитра элегантности росла. Ее часто приглашали на светские маскарады и вечера, которые устраивал тогда в Париже неугомонный светский жуир граф Сириль де Бомон. Костюмом леди Абди для одного из таких вечеров стал наряд из воздушных шаров, а вместо головного убора – морская раковина.

Судьба леди Абди в конце 1930-х – начале 1940-х годов складывалась загадочно и невероятно. В самый разгар сталинского террора, в 1937 году, она отправляется в Москву и Ленинград на прощание со своим знаменитым отцом – умирающим актером Григорием Ге – поступок по меньшей мере странный для русской эмигрантки.

– Отец был разбит параличом и вдруг вспомнил, что у него в Париже есть дочь. Тогда я впервые увидела Москву – очень грустное зрелище. Была зима, все покрыто снегом, и мой отель «Метрополь» находился недалеко от Кремля. По улицам ходила черная толпа, – вспоминала она. – А я смотрела в окно и видела Кремль весь в снегу. Мне было очень грустно.

Остается лишь догадываться, почему ей разрешили приехать и почему опять выпустили во Францию, где ее знали слишком многие и она сама знала слишком многих. Ходили слухи, что леди Абди была шпионкой, а ее квартира в Париже на Вандомской площади служила штабом для советских и американских офицеров.

После кончины леди Абди ее сын, голливудский актер, устроил распродажу маминого наследства – абсолютно музейного уровня изящная мебель XVIII века, китайский фарфор, старинная живопись… Это собрание запечатлено на фотографиях каталога продажи.

Другим бесценным источником информации для будущей книги стала бывшая дягилевская балерина Тамара Жевержеева, которая в эмиграции сократила свою сложнопроизносимую фамилию и стала Тамарой Джева. Она снималась в кино, была звездой Бродвея, играла главную роль в мюзикле «На ваших пуантах» и жила в собственной роскошной квартире на Манхэттене.

– Когда же вы приедете ко мне? – интересовалась она всякий раз по телефону.

– Но я сейчас в Японии!

– А что, разве самолеты больше не летают? – спрашивала она с усмешкой и игриво добавляла: – Коньячок вас ждет.

Точно так же зазывала меня жившая в Каннах певица Людмила Лопато:

– Клубника лежит в леднике, – говорила она. – А сама я сегодня, как картофельные чипсы.

– Это как?

– Вся в крошках – никак не могу себя собрать. Но вы приезжайте! Я приоденусь, и мы с вами выйдем в свет!

Моя парижская приятельница Соня Ардашникова-Иваницкая была дружна со многими эмигрантами Первой волны. В их числе – баронесса Елена Сергеевна фон Тиссенгаузен, жившая в парижском респектабельном старческом доме возле Люксембургского сада. Несмотря на то, что к моменту нашего знакомства баронессе исполнилось 85 лет, она сумела сохранить и стройный стан, и царственную осанку. Седые волосы элегантно укладывала буклями, носила английские блузы и юбки-карандаш.

Елена Сергеевна родилась в Петербурге в 1906 году. Ее мать происходила из семьи табачных промышленников Богдановых и прожила 93 года. Отец, барон Сергей Сергеевич фон Тиссенгаузен, скончался в Сербии.