Сокровище Единорога

В вечер третьего дня остановились как обычно, ближе к закату, и пленников привязали к деревьям, всех, кроме Нимве и Чика. Неподалеку развели костер, люди герцога ходили по лагерю. Было тихо и безветренно, из чащи тянуло влагой, пахло мокрой травой, сыростью и дымом, где-то поблизости резко, тоскливо кричала неизвестная птица. Нимве села у заднего колеса, Чик прополз под телегой и привычно устроился рядом.

- Как думаешь, - очень тихо выговорил юноша, - куда он нас ведет?

- Откуда я знаю, - так же тихо отозвалась Нимве, пытаясь пятернями расчесать спутавшиеся волосы. Чик повозился у нее под боком, устраиваясь, положил голову на скрещенные руки.

Люди герцога у костра варили похлебку. Двое, отделившись от сотоварищей, подошли к пленникам, начали разливать еду из котелка. Больше никто не швырял в сторожей мисками, все очень проголодались. Ели молча, Нимве, быстро прикончив обед и убедившись, что люди герцога заняты своим, подобралась к Мафхору. Приподняла магу голову, пытаясь напоить из глиняной плошки, которую оставили в телеге сторожа. Мафхор не реагировал, пришлось силой вливать воду в рот. Маг был ледяной, дышал так тихо и редко, что не разобрать. Коснувшись его ладони, Нимве ощутила холод. За прошедшие дни похитители ни разу не ослабили ему веревки. Да у него гангрена начнется, подумала Нимве.

- Чего ты с ним возишься, с этим предателем, - пробурчал из-под телеги Чик. - Камнем бы ему по башке.

Нимве не ответила. Лес дышал холодом, ночь обещала быть промозглой, и Нимве накрыла Мафхора своим плащом. Забравшись под телегу, легла рядом с Чиком.

Некоторое время они шептались, потом Чик уснул. Но к Нимве сон не шел. Чик грел ее с одного бока, а другой мерз, и она осторожно потянула на себя край плаща. В лагере продолжались разговоры, черные силуэты сновали среди деревьев, ярко светил костер. Не в силах побороть тревогу, которая не оставляла ни на минуту, Нимве пыталась понять, почему герцог не убил их еще на ферме. Но, с другой стороны, если он не убил нас там - тогда, может, он нас вообще не убьет. Наверное, мы ему нужны живыми.

Нимве лежала, уткнувшись лицом в сгиб локтя, зажмурив глаза. Временами задремывала, но тут же просыпалась, будто от толчка. Разговоры стихли, лагерь постепенно погружался в тишину. Нимве услыхала лес, вкрадчивые, осторожные ночные звуки, скрытую жизнь, которая не прекращалась ни на минуту.

Должно быть, она все же задремала, потому что, внезапно очнувшись, в первый миг не смогла понять, где находится. Чик сопел под боком, с головой забравшись под плащ, босые ноги торчали наружу. Замерзнет, подумала Нимве - и тут же услышала со стороны деревьев тихий звук, будто кто-то скреб по металлу. Приподняла голову. Было темно и холодно, костер почти не горел, лишь угли светились в темноте, будто глаза ночных зверей. Лагерь словно вымер, в отдалении кто-то храпел, да лошадь шуршала в кустах.

И снова тот же тихий звук, а следом - сдавленный шепот. Осторожное движение… из темноты возникла неясная фигура. Человек крался под деревьями. Вот он остановился, озираясь, потом нагнулся над кем-то из спящих. Нимве увидела, что в его руке тускло блеснуло лезвие меча. Оцепенев, Нимве наблюдала, как человек выпрямился и скользнул в тень, а тихое лязганье не прекращалось. И тут ее осенило: это наши пытаются сбежать!

- Чик, - она затрясла юношу за плечо. - Чик, проснись.

Тот замычал, ворочаясь, но Нимве не отставала. Глаза завороженно следили за крадущейся фигурой, сердце больно колотилось о ребра. Чик поднял всклокоченную голову и громко спросил:

- Чего такое?

- Тише, - Нимве сильно сжала его плечо. - Смотри!

Миновав освещенное пространство, человек исчез в густой тени. А ведь он герцога ищет, замирая, поняла Нимве, он собирается его…

Она не успела додумать, потому что со стороны ночевки герцога раздались яростные крики, удары металлом о металл - и лагерь пришел в движение. В полосу света оттуда, где были привязаны пленники, выскочил кто-то лохматый, плечистый, и с маху ударил наручной цепью в лицо одному из герцогских. Тот пошатнулся, а лохматый вырвал у него плеть и принялся ожесточенно хлестать нападавших, хрипло матерясь на весь лес.

- Дай им, Ларра! - заорал Чик, выбираясь из-под телеги. - Вломи им!

- Чик, молчи! - крикнула Нимве, бросаясь следом. - Не надо!

Неизвестно, услышал Ларра, или нет, но он дрался так яростно, что прошло не менее пяти минут, прежде чем люди герцога исхитрились повалить его на землю. В страшной суматохе было не понять, сумел ли еще кто-нибудь из пленников освободиться. Свет факелов метался, выхватывая из темноты то чье-то лицо, то руки, тени деревьев вдруг вырастали, черными уродливыми гигантами вытягивались к небу - и тут же сжимались до размеров карликов.

К повозке подбежали двое, один взмахнул палкой, раздался глухой удар, и Чик с криком отшатнулся. Нимве метнулась вперед, и, пока человек герцога поднимал палку, вцепилась в юношу и вместе с ним рухнула наземь, на колени.