Сокровище мадам Дюбарри

— Скажи лучше, что ее исправят. Жаль, если красавица останется дикаркой, — цинично произнес Буэ.

Обе женщины обменялись взглядами, полными отчаяния.

— Откуда же приехала твоя племянница? — спросил судья, продолжая жадно разглядывать девушку.

— Она приехала из Пуансе, гражданин президент. Шуаны убили ее родителей, истинных республиканцев. Я приняла к себе сироту в надежде, что помогу ей пристроиться куда-нибудь…

Произнеся эту фразу, вдова спохватилась, но было поздно.

— А, ты хочешь ее пристроить? Так я возьму на себя эту обязанность, — подхватил Буэ.

У вдовы отнялся язык.

— Я предложу ей превосходное место. Работы там немного… Это место надсмотрщицы за домашней прислугой. Это довольно легкая обязанность — не правда ли?

— Да, да! — пробормотала вдова, которая уже поняла, на что намекал судья.

— Ну, раз ты согласна со мной, я сегодня же беру с собой эту девушку. Ты, вероятно, догадываешься, что я хочу пристроить ее в своем доме?

— Сердечное вам спасибо, гражданин президент! Но ведь моя племянница — бедная крестьянка, она так мало привыкла к городской жизни…

Не смея отвечать прямым отказом, вдова начала придумывать косвенные пути спасения девушки.

— Ах, господин судья, если вы обещаете, быть снисходительным к ее первым невольным ошибкам, я охотно согласилась бы на ваше предложение. Только позвольте ей поразвлечься маленьким путешествием, и тогда дня через три-четыре, я вам ее доставлю.

— Нет, нет, — произнес Буэ, — ты, пожалуй, еще скажешь мне тогда, что твоей племяннице не нравится жизнь в Ренне и что она хочет уехать. Я хочу быть ей полезным даже независимо от твоей воли. Собери-ка ее вещички!

Елена безмолвно слушала разговор, решавший ее судьбу. Она понимала, что ее смерть неизбежна. Она понимала, что в любом случае президент будет ее преследовать.

— Видите ли, господин президент, — произнесла, наконец, вдова, — я должна сказать, что не согласна принять место, которое вы предлагаете моей племяннице.

Молния гнева сверкнула в глазах Буэ, однако он сумел овладеть собой.

— Почему же это, Бюжар? — спросил он вкрадчиво.

Мнимая тетка наклонилась к уху судьи, будто она не хотела, чтобы ее предположение услышала молодая девушка, и шепотом произнесла:

— Говорят, вы любите шутки шутить, а потому молодой девушке жить у вас… несколько неприлично.

— Мало ли что там болтают!

— Конечно, но уже и половины этой молвы достаточно, чтобы испугать бедную девушку…

— Оставь. Пусть злые языки болтают, что хотят. Ведь если слушать все эти сплетни… Знаешь ли ты, какая о тебе носится молва?

— Нет, — отвечала Бюжар.

— Мне уши прожужжали, что ты только мнимая республиканка и что общаешься с шуанами.

— Вот уж чистая ложь! — вскричала женщина, задрожав от страха.

— Да, но ведь и половины молвы достаточно, чтобы отправить тебя на гильотину…

Вдова почувствовала, что находится в руках судьи, и он забавляется ею, как кошка мышкой. Отказ стоил бы ей жизни, но она все-таки решила спасти девушку.

— Ну, милая Бюжар, ты одумалась? — спросил президент с насмешливой улыбкой.

Мадемуазель Валеран все это слышала. Она отказалась принять жертву вдовы, и в ту минуту, когда та решила пойти на нее, она остановила ее словами:

— Дорогая тетушка, зачем же мешать добрым намерениям гражданина относительно меня?

Вдова бросила на нее изумленный взгляд.

— Ты недавно говорила мне, — продолжала Елена, — что у меня нет способностей заниматься торговлей. Давай же я воспользуюсь случаем, который дает мне хорошее место у гражданина… которого ты так превозносила.

— Ну вот видишь! Малютка умнее тебя, — с торжеством воскликнул негодяй.

Обе женщины вышли собрать вещи. Пользуясь этой минутой, Елена обняла вдову.

— Милая Бюжар, — сказала она. — Отказ погубит вас; а меня не спасет. Я пойду с этим человеком и одна буду его жертвой…

Взяв свой маленький узелок, она вышла к судье.

— Идем, — резко скомандовал Буэ, спешивший завладеть добычей.

Целуя в последний раз свою мнимую тетку, мадемуазель Валеран прошептала ей на ухо:

— Если увидите Ивона, скройте от него истину, скажите, что я оставила Ренн. Я не хочу, чтобы он подвергался опасности, пытаясь освободить меня.

Затем она спокойно пошла за судьей.

Через некоторое время за углом послышались энергичные ругательства:

— Тысяча чертей, — гремел голос Баррасена. — Это животное утащило малютку!

— Успокойся. Наоборот, ее согласие уйти с этим негодяем нам еще пригодится.

— Да, но как ее отыскать?

— Черт побери! Да мы пойдем к судье. У меня есть с ним старые счеты, — отвечал Точильщик.

С той минуты, как Жан Буэ вошел к лавочнице, два компаньона стояли на страже.

Но мы оставим Точильщика и его товарищей и последуем за президентом и Еленой.

Жилище судьи находилось в одной из лучших частей города. Это был великолепный дом, отнятый судьей у одной из его жертв.

Лишь только дверь захлопнулась за девушкой, тон негодяя переменился.

— Послушай, моя прелесть, — сказал он. — Перед тем, как ты вступишь в должность, я должен тебя предупредить, что не терплю ни притворщиц, ни тигриц. Сегодня вечером я расскажу тебе остальное…