Сокровище семи звезд

Пока я ждал приглашения в комнату мистера Трелони (а я точно знал, что оно воспоследует), время для меня тянулось томительно медленно. После первых двух-трех минут необычайного душевного подъема при виде радости Маргарет я вдруг почему-то почувствовал себя забытым и одиноким, и во мне заговорил ревнивый эгоизм, свойственный всем влюбленным. Впрочем, я почти сразу отринул недостойное собственническое чувство, с полной ясностью осознав, что счастье Маргарет для меня превыше всего на свете. Последние слова, сказанные девушкой, перед тем как она закрыла дверь, давали ключ к пониманию всей ситуации в целом, как в прошлом, так и в настоящем. Два этих сильных гордых человека, хотя и были отцом и дочерью, начали узнавать друг друга только сейчас, когда дочь стала взрослой. А такие натуры, как Маргарет, взрослеют рано.

Гордость и сила обоих вкупе с закрытостью, присущей таким людям, с самого начала создали между ними некую преграду. Ни один из них не пытался пойти на сближение, уважая право другого на сдержанность, и постепенно взаимное непонимание переросло в привычку. Поэтому два любящих сердца, страстно жаждавших воссоединиться, так долго оставались врозь. Но теперь все уладилось, и я искренне возрадовался, что Маргарет наконец-то счастлива. Я по-прежнему предавался подобным раздумьям и разным мечтаниям сугубо личного свойства, когда дверь отворилась и мистер Трелони сделал приглашающий жест.

– Прошу вас, мистер Росс! – произнес он дружелюбно, но все же довольно официальным тоном, отчего я опять похолодел.

Когда я вошел в комнату, он закрыл за мной дверь и протянул руку для пожатия, а потом, не выпуская моей руки, подвел меня к дочери. Маргарет посмотрела на меня, на него, опять на меня, а потом потупила взор. Мистер Трелони наконец отпустил мою руку и, глядя прямо в лицо дочери, сказал:

– Если все обстоит так, как я думаю, нам не стоит ничего скрывать друг от друга. Малкольм Росс уже столько знает о моих делах, что сейчас ему остается либо молча удалиться, не вникая в них глубже, либо узнать еще больше. Маргарет, не хочешь ли ты показать мистеру Россу свое запястье?

Она бросила на него умоляющий взгляд, но при этом было видно, что она уже приняла решение. Ни слова не говоря, она вскинула правую руку, и широкий браслет в виде распростертых крыльев соскользнул вниз. По спине у меня пробежал озноб.

Вокруг ее запястья шла неровная красная линия, окаймленная крохотными красными пятнышками, похожими на капли крови!

Маргарет стояла неподвижно – зримое воплощение непреклонной гордости.

О да, вид она имела поистине, поистине гордый! Сквозь все очарование, все достоинство, всю благородную жертвенность, хорошо мне известную и сейчас заметную в ней, как никогда раньше, сквозь весь огонь, словно изливавшийся из глубины темных глаз прямо в мою душу, исходило ясное сияние гордости: гордости, что питается неколебимой верой; гордости, порожденной душевной чистотой; гордости настоящей королевы древних времен, когда обладать верховной властью значило быть первым, самым искусным и самым смелым во всех высоких делах.

Так мы простояли несколько долгих секунд, потом тишину нарушил густой низкий голос мистера Трелони, прозвучавший, как мне показалось, с вызовом:

– Ну, что вы теперь скажете?

Ответ мой заключался не в словах. Взяв и крепко сжав уже опущенную правую руку Маргарет в свою, я сдвинул другой рукой золотой браслет, склонился и поцеловал ее запястье. Когда же я, не выпуская ее руки, выпрямился и посмотрел ей в лицо, оно светилось таким счастьем, какое в моем воображении всегда связывалось с райским блаженством. Потом я повернулся к мистеру Трелони.

– Вот мой ответ, сэр!

Суровое лицо его озарилось доброй улыбкой. Положив ладонь на наши сомкнутые руки и поцеловав в лоб дочь, он произнес одно лишь слово:

– Хорошо!

Нас прервал стук в дверь.

– Войдите! – с толикой раздражения произнес мистер Трелони, и в комнату вступил мистер Корбек.

Увидев нас троих, стоявших тесной группой, он было попятился, но мистер Трелони устремился к нему и повлек вперед. Он словно преобразился, когда крепко потряс руку товарища своими обеими. Весь прежний энтузиазм, о котором нам рассказывал мистер Корбек, казалось, вернулся к нему в мгновение ока.

– Так вы все-таки раздобыли лампы! – почти прокричал мистер Трелони. – Значит, я не ошибся в своих предположениях! Пойдемте скорее в библиотеку, где нам никто не помешает, и там вы все расскажете! А тем временем, Росс, – обратился он ко мне, – будьте так любезны доставить сюда ключ от сейфа, дабы я смог наконец-то увидеть светильники!

Затем они втроем – Маргарет нежно держала отца за руку – направились в библиотеку, а я поспешил на Чансери-лейн.