Сокровищница ацтеков

Дорога в этом месте была узкой; она спускалась зигзагами с утеса – проход, через который мы проникли в долину, лежал на целых шестьсот футов выше уровня озера – и через короткие промежутки была защищена массивными стенами необыкновенно прочной кладки; в них были узкие проходы, которые могли пропускать только по одному человеку за раз. То, что эти стены находились тут для защиты, было видно из того, что с внутренней стороны каждого прохода – считая от горы – стояли наготове металлические перекладины, прилаженные таким образом, что ими можно было сейчас же заградить вход, задвинув их во впадины в стене.

Заметив, что мы с удивлением рассматриваем такую любопытную систему фортификации, Тицок объяснил:

– Эти загородки сделаны для тлагуикосов, которые, вопреки воле нашего повелителя Чальзанцина, не раз порывались уйти из долины, так как среди них есть много дурных людей, злых и безнравственных.

Слово «тлагуико» было мне знакомо; оно означало на языке нагуа «людей, обращенных к земле», но какой смысл придавал ему Тицок в настоящем случае, трудно было понять. Я собирался уже расспросить его об этом, – потому что открытое, дружеское обращение офицера невольно располагало к нему, – но тут нам пришлось пролезать в узкий проход в стене необычайной высоты и толщины, а затем мы вступили в очаровательный сад, где посредине возвышался большой дом, прекрасно выстроенный из камня. Чтобы сделать этот сад, со стороны горы была выстроена особая стена, поднимавшаяся из глубины в сто футов от горного склона, а на противоположном конце этого искусственного плато, где дорога спускалась в долину, находились толстые крепостные стены. Около этого прохода было продолговатое низкое строение, которое я принял за сторожевой дом.

Толпа народа, следовавшая за нами с возвышенности у главных ворот, пересекла площадку и вышла из калитки позади сторожевого дома, причем многие обернулись, посылая в нашу сторону любопытные взгляды, тогда как стража, сопровождавшая нас, по приказанию Тицока, разошлась по своим местам. Сам же Тицок провел нас через сад к большому дому и, остановившись на пороге, с церемонной любезностью просил войти, говоря, что здесь его собственное жилище и мы будем его дорогими гостями. Это здание своим видом походило на обыкновенные мексиканские дома, так что мы не нашли в нем ничего особенного. Оно было выстроено из камня, аккуратно выложенного цементом, имело только один этаж и в центре его находился широкий двор, усаженный невысокими деревьями, кустами и пестревший цветочными клумбами. Посреди двора журчал фонтан. Все внутренние комнаты выходили на этот центральный двор, а в наружной стене было только одно отверстие, куда мы вошли; рядом лежали наготове металлические перекладины, чтобы в случае надобности немедленно закрыть вход. Плоская крыша, также из камня, была снабжена каменной лестницей со двора и массивным каменным парапетом с узкими бойницами для метания дротиков и стрельбы из лука. Но эти приспособления к обороне не производили мрачного впечатления, как в том случае, если бы мы встретили их в каком-нибудь европейском загородном доме. В Мексике же каждая «хасиэнда» и в наше время представляет маленькую крепость, так что даже я в свое короткое пребывание в этой стране успел привыкнуть к таким порядкам.