Соль и пламя. Вестница

– Он подойдет сам, – вымолвила с легкой усмешкой. – Ты выбрал очень симпатичную, но невоспитанную невесту. Буду обучать ее манерам. Деточка, возьми дальнюю вилку и дальний нож.

Тая зарделась до кончиков волос, покраснел даже носик пуговкой. Она и раньше казалась сущим ребенком, а теперь напоминала фарфоровую куклу. Но разве бывают у кукол недетские морщинки на лбу и в уголках губ?

Иттан сел по правый локоть от нее. Перехватил миниатюрную ладошку. Сжал пальчики.

– Спасибо, матушка, за то, что приняла нас! – Он отсалютовал бокалом, полным белого вина.

Тая бессловесно закивала. Маменька по-свойски подмигнула, а тетушка Рита промокнула платочком сухие глаза.

* * *

Изучать Таю, такую привычную и знакомую, но позабытую за время разлуки, было непривычно и до боли мучительно. Вот бы скорее стянуть с нее неудобное платье, вцепиться зубами в чулки и стащить их. Но нельзя. Нужно вспомнить. Дать привыкнуть рукам и сердцу. И подавить мрак, который туманил взор.

Пальцы пробежались по позвоночнику как по струне. Надавили на чувствительную точку на пояснице, и Тая выгнулась словно кошка. Выдохнула.

– Какое глупое платье, – пробурчала она, оттягивая ворот. – И тяжеленое! Я в нем похожа на дурочку. Можно, я буду ходить в штанах?

Иттан засмеялся.

– Мне очень нравится и твое глупое платье, и вся ты.

Тая засмущалась и, находя своими губами его, заключила:

– Придется носить платья.

* * *

Лекарь обследовал Иттана и Таю и прописал их утомленному организму покой и отдых. Матушка восприняла это по-своему, потому купила две путевки в «Лазурь», магический курорт для самых богатых. Побережье, голубое небо и глубокое море были полностью воссозданы колдунами за чертой города. Курорт охранялся едва ли не целой армией, а день в его стенах могли позволить себе немногие.

Волны-барашки ласкали берег и уносили на глубину желтоватые песчинки. Услужливые лакеи подносили напитки в высоких бокалах и подносы с заморскими морепродуктами. Тая сама не верила своему счастью. Она наотрез отказывалась входить в воду. Заплакала, когда волны утянули ее за собой. Едва не задохнулась. Но потом привыкла и даже нырнула в море с головой.

После они лежали на песке, обнявшись. Тая обводила пальцем капельки воды на груди Иттана.

– А почему никого нет? – спросила, окинув взглядом побережье.

– Ну, отдых тут очень дорогой, – хмыкнул Иттан, притянув девушку к себе.

– Как корова? – опасливо предположила Тая.

– Как стадо коров, – поправил Иттан, а девушка задохнулась от ужаса.

– Уйма денег! И мы будем жить тут целую неделю? Нас не выгонят?

– Не посмеют, все оплачено. Поверь, легче согласиться, чем переубедить мою матушку.

– Но ты ведь не исцелишь водой ту самую болезнь? – Тая положила ладошку ему в область сердца.

Иттан поскучнел.

– Нет, но все будет хорошо. А сегодняшний день принадлежит нам.

После они забрались на глубину, где долго целовались, а искусственные волны накрывали их с головами, и во рту оставался привкус соли. Тая обхватила Иттана ногами, он держал ее на весу, оглаживая талию и бока, и восхитительно щекотал ключицы пьяным дыханием.

Иттан думал только о той, которая наконец-то принадлежала ему. Которую полюбила матушка и принял отец. Которая скоро станет его женой. И в тот час, когда Тьма поглотит разум Иттана, никто не посмеет изгнать Таю из дома. Пока же он будет сопротивляться.

Глава 4

Тая

В этом доме никогда не утихали голоса. Причитала матушка Иттана, недовольная сущими мелочами; громыхал взбешенный по любому пустяку граф Берк-старший. Переговаривались шебутные служанки. Шум, порой оглушающий, был каким-то неправильным, раздражающим. Я всегда считала, что в богатых имениях царит тишина. Ну зачем аристократам суетиться, когда и так все хорошо? Денежки греют карманы, в садах цветут розы, над головой всегда есть крыша, а в очагах горит пламя.

Но они ругались, перекрикивались, куда-то спешили, вызывая головную боль. Иттан не вписывался в их компанию. Он был, как и всегда, молчалив и угрюм. На обедах обходился малозначащими фразами. Не спешил обсудить свежую сплетню за чашечкой чая. Чаще – укрывался со мной в комнате и часами читал книги.

В нашей спальне никогда не повышали голосов.

Сейчас я разлеглась на таком мягком ковре, что ступать боязно – утонешь; сложила руки на животе (служанка по секрету сказала, что будущей графине не пристало лежать на полу, но мне было глубоко плевать), а Иттан уткнулся в очередной занудный магический талмуд. Я их даже читать не могла – рот сводило от зевоты.

– И все-таки… – весело начала. – Оно тебе надо, жениться?

О свадьбе он во всеуслышание заявил за семейным обедом: да, мы женимся, и как можно скорее. Графиня благословила, граф скрипел зубами, но не спорил. А когда я полюбопытствовала, к чему такая спешка, Иттан ответил: нельзя привести в дом женщину и просто так спать с ней в одной комнате. В богатых домах так, видите ли, не принято.

– Надо, – ровно бросил Иттан, не отрываясь от текста. – Всем хорошим мальчикам надлежит когда-нибудь остепениться, рано или поздно. Так почему я не могу заняться этим сейчас?