Соль и сахар

Здесь многое происходит одновременно, как будто ты попал на территорию карнавала. Ученики запускают фейерверки. Кто-то танцует вокруг костра. Перед киосками выстроились очереди. Это головокружительно. Я смотрю вверх на разноцветные флажки, свисающие с веревок над нами, и транспарант «Праздник учащихся» развязывается прямо в тот момент, когда я прохожу под ним. Ближайшие к нам ученики пытаются убраться с дороги, один из них врезается в меня, и я отлетаю назад, врезаясь в кого-то еще за моей спиной. На этих каблуках я не могу удержать равновесие, но Виктор поддерживает меня, обнимая за талию.

От такой близости тепло приливает к моим щекам.

– Ты в порядке? – спрашивает он.

Я собираюсь пробормотать извинения и тут слышу позади себя покашливание. Оборачиваюсь и вижу Педро.

Очередная волна жара бросается мне в лицо, на этот раз гораздо сильнее, чем когда Виктор оттаскивал меня от транспаранта. Я понимаю, что столкнулась именно с Педро. Карамельное яблоко, которое он держал в руках, упало на землю. Ему удалось спасти только блестящий красный бант, который был прикреплен к палочке, и он с жалостью сжимает его в пальцах.

– О нет! – восклицает Луана, оплакивая потерю.

Я была так захвачена моментом, что не заметила ее. И, судя по их переплетенным рукам, они пришли вместе. На ней красивое короткое белое платье и черные сапожки до колен. Но, в отличие от меня, она знает, как носить платья и модельную обувь.

Я чувствую, как тает моя улыбка.

Педро свирепо смотрит на меня, черный наряд добавляет ему эффектности. Он даже напялил куртку, несмотря на теплую погоду, и все ради того, чтобы круто выглядеть. Хуже всего то, что он действительно выглядит круто. И я это ненавижу.

– Мне так жаль, – говорю я о карамельном яблоке и, чтобы отвести от него взгляд, неуклюже начинаю рыться в своей сумочке в поисках денег, чтобы заплатить за ущерб.

Талита, стоящая в очереди за едой неподалеку, разражается смехом.

– Твоя сандалия! Ты порвала сандалию!

Я опускаю взгляд. Ремешок, должно быть, лопнул, когда я столкнулась с Педро. Это унизительно – видеть, как он свисает с лодыжки. И теперь все тоже это замечают.

– Ты что, в первый раз вышла на каблуках? – Она смеется так, что у нее перехватывает дыхание. – Тот кульбит, который ты исполнила, чтобы не упасть, был самой забавной вещью, которую я когда-либо видела! Соленая, да ты просто золото комедии!

Услышав старое прозвище, я съеживаюсь.

– Оставьте ее в покое! – огрызается Виктор на моих одноклассников. Гнев в его голосе настолько нехарактерен, что я замечаю брошенный на него удивленный взгляд Педро, его глаза обводят руку Виктора, все еще обнимающую меня.

Не знаю почему, но я отхожу от Виктора, прихрамывая из-за порванной сандалии. Я захвачена ураганом мыслей, как будто я обязана объяснять Педро, почему я с ним.

Несмотря на отпор Виктора, некоторые из моих одноклассников присоединяются к Талите и смеются над моей неуклюжестью.

Луана бросает на меня нервный взгляд.

– Эй, Талита. Прекрати, – говорит она, но все ученики в очереди уже смеются, следуя примеру Талиты.

– Заткнитесь! – рыкает Педро, и ученики, обзывающие меня Соленой, испуганно смотрят на него. Я и сама поражена. – Перестаньте ее обзывать. Это просто долбаная сандалия! Вы должны извиниться перед Лариссой, и пока будете это делать, поблагодарите ее за то, что она убедила Пиментель позволить вам заработать дополнительные баллы! Вы в курсе, что она – причина, по которой вы не облажались с оценками?

Насмешки стихают. Но я ухожу прежде, чем они снова зазвучат, иначе я умру от унижения.

Я уже почти у ворот, смаргиваю слезы смущения, и тут ко мне подбегают Виктор и Синтия. Они оба запыхались, Синтия придерживает рукой соломенную шляпу, чтобы та не упала.

– Лари! Ты в порядке? – спрашивает она. Я и не знала, что она будет здесь сегодня вечером. – Я стояла за стендом для игры в дартс и все видела.

Виктор выглядит обеспокоенным, как будто не может найти правильных слов, чтобы заставить меня чувствовать себя лучше. Порванная сандалия все еще болтается вокруг моей лодыжки. Я с такой злостью пытаюсь свободной рукой расстегнуть обе сандалии, что снова чуть не спотыкаюсь.

Бросаю взгляд на Синтию, которая протягивает мне руку для поддержки. Все это было бы смешно, если бы не было так трагично. Я издаю преувеличенный стон, и мы втроем смеемся.

– Вот тебе и надела что-нибудь красивое, – бормочу я, и Синтия успокаивающе обнимает меня. – Боже, я так разнервничалась. – Я прижимаю руку ко лбу.

– Они все придурки. Пожалуйста, не уходи, – говорит Виктор. – Обещаю, вечером станет лучше. Я знаю, что ты босиком, но я куда угодно донесу тебя на закорках!

Верный своему обещанию, он быстро поворачивается, чтобы я взгромоздилась ему на спину. Синтия выглядит удивленной, изо всех сил сдерживая смех.

– Ладно, – сдаюсь я. – Я останусь, но тебе не нужно меня носить.

Виктор хватает меня и Синтию за руки, увлекая нас обратно на вечеринку.