Солнечная ртуть

Приёмные родители потихоньку занимались обучением Лиры. Худо-бедно, переходя со сложных тем на простые, пропуская некоторые азы, все же они научили девочку считать, писать, жульничать в карты и исполнять простейшие трюки. А также вдолбили ей в голову несколько иностранных фраз, значение которых и сами не слишком понимали. До тринадцати лет Лира дважды в неделю болталась на лентах под шатровым куполом и повторяли про себя эти фразы — чтобы было не скучно. Акробатка из неё вышла посредственная, юной циркачке интереснее было наблюдать за химическими изысканиями Рамона и помогать Ильде по хозяйству. Готовка и уборка шли у девочки споро и слишком организованно для артистки. Ильда посмотрела на это и загорелась новой идеей: девочку надо пристроить на работу. И не куда-нибудь, а во дворец. Это можно было устроить, ведь её тётя прислуживала здесь на кухне и помогла свести нужные знакомства. В восторг Лира не пришла, но согласилась. Ей дали несколько месяцев на раздумья: хочет ли она остаться в замке или продолжит путешествовать с труппой. Через две недели бродячий цирк должен снова посетить столицу, и девочка встретится с опекунами, чтобы отправиться и дальше скитаться с ними по свету или заявить, что роль горничной её вполне устраивает. Агата не понимала, как можно выбрать второе, но Лира объяснила: придворная прислуга получает больше жалованья, чем иные уважаемые домовладельцы, а бродячие артисты еле сводят концы с концами. Иногда им выпадет выступление на городском или сельском празднике, и тогда дела идут в гору: вдоволь сыра, мяса и хорошего вина. Ну а в обычные дни приходится довольствоваться дешёвым ромом, хлебом и постной похлёбкой.

Агата спросила, что такое постная похлёбка. «Суп из воды и подгнивающей капусты» — ответила горничная. Принцесса не поверила.

Лира честно разбиралась в себе. Но уже через несколько дней по приезде в замок девушка поняла, что придворная статичная жизнь не для неё. И пусть кровати здесь не падают от колдобин на дорогах, а еды и ванных комнат вдоволь — это всё не то, чего ей хотелось.

***

— Давай на ты. Ну, когда другие не слышат. Впрочем, Миру можешь не стесняться.

С Агатой они подружились на почве скуки. До болезни принцессы это вряд ли было возможно: она избегала лишних разговоров с прислугой, да и с фрейлинами держалась отстранённо. Теперь она стала молчаливой, и при этом более сговорчивой. Весёлая Лира развлекала её. Временами тучи рассеивались, и Агата снова звонко смеялась. Редко, очень редко, но это был прогресс. Мира сдержанно улыбалась, видя, как принцесса впервые в жизни налаживает контакт с ровесницей. И не важно, что эта дружба долго не продлится: слишком разные социальные ступени. Скорее всего, как только её высочество переберётся обратно в свои покои, встречам с Лирой придёт конец. Но пока что пусть отведёт душеньку.

Мира знала, что это жестоко, но ещё более жестоким она полагала изолировать Агату, которая и так пребывала в подавленном расположении духа.

***

— Ты будешь это пить?!

Ежедневные порции крови и воды возобновились.

— Сиена приказала. Наверное, думает, что от этого я быстрее поправлюсь.

— Я бы от такого скорее подохла.

"Уээ" — этим звуком Лира подтвердила своё отношение к ритуалу. Агата была с ней согласна, хотя никогда бы не позволила себе выражать чувства так, как это делала циркачка. Счастливая дикарка в переднике — хорошо ей быть свободной и знать, что дорога всегда готова её принять, а королевству до неё нет дела. Что ждало впереди Агату, было не ясно. "Лучше бы она и правда умерла" — в перерыве между первым визитом матери и этой фразой девочка всей душой хотела провести работу над собой, обуздать мечты и истребить обиды. Теперь она не знала — ни что ей делать, ни что думать. Как относиться к самой себе принцесса тоже не понимала.

— А можно? Попробовать…

Лира тем временем ходила вокруг кровавого кубка, который принцесса не торопилась осушить. Случилось то, что Агата почитала невозможным — кто-то захотел по доброй воле отведать это жуткое пойло. Ну как есть — дикарка. Так почему бы нет, ведь Мира отлучилась, а фрейлины разбрелись по лазарету кто куда, поверив байке, что в комнате принцессы должно находиться как можно меньше людей, чтобы воздух лучше циркулировал.

— А давай.

Лира осторожно, но с азартом в глазах приблизилась к кубку. Поколебавшись с минуту, она решительно сунула туда палец, а потом облизала его.

— Да что ты, можешь выпить всё.

Агата подняла бровь так, как это часто делал Эрид, когда ирония выплёскивалась через край.

— Нет уж. Пейте сами, ваше высочество!

Принцесса вздохнула. Она не рассчитывала, что кто-то в самом деле захочет помочь ей разделить эту трапезу. Но не успела она поднести кубок к губам, как горничная крикнула: «Постой-постой!»

Конопатой было невыносимо видеть страдания скривившийся над алой жутью подруги. Она решительно выхватила кубок и потащила его к ближайшему комнатному цветку.

— Что ты сделала?

— Тебе же не хотелось!