Солнечная ртуть

Ада сопереживала этим чувствам вдвойне: помимо впечатления, произведённого сказкой, в ней говорила кровь. В генах Ады есть фером, а значит, её законное и естественное место — в Йэррии, в сердце парового королевства.

В этой истории было всё: любовь и ненависть, красота и уродство, обида и — совсем немного, но всё же — благодарность. Но кое-чего в ней не хватало.

Войны.

Она началась после того, как принцесса, наделённая скрытым талантом писателя, сбежала из своей страны, поставив тем самым её под удар. В книге это событие даже не упоминается по той простой причине, что Агата его не застала.

Зато Эрид видел всё своими глазами, видел и участвовал. Хочет того принцесса или нет, но у её сказки есть продолжение, и оно жестоко. Скрип металла, вопли обречённых людей и смерть среди зелёного газа и фиолетовых молний.

Скоро дракон ей расскажет. История ещё не закончилась.

Глава 68 Убийство в середине весны

Его объявили Старшим и сразу посадили за решётку. Об этом не разглашалось публично, и люди терялись в догадках, где находится Эрид. Королева пресекала все расспросы. Она знала, что долго продолжаться это не может: слухи ползут, дракон сходит с ума в подземелье. Если продержать его там ещё какое-то время, можно лишиться своего самого опасного чудовища. А без него скельтры потеряют всякий страх.

Сиена приняла простое решение: выпустить оборотня на время, а потом снова отправить отбывать наказание в катакомбы. До тех пор, пока она не найдёт в себе силы освободить его насовсем. Сбежать оборотень не мог, связанный клятвами и проклятием.

Эриду дали несколько дней и посоветовали не мозолить глаза королеве. Он и сам не горел желанием задерживаться в замке, и сразу покинул его, с порога сменив облик. Вместе с чешуёй и крыльями вернулась и энергия, а злость увеличилась во сто крат. Одно хорошо, с тех пор, как они разорвали ментальную связь с Агатой, боль в плечах куда-то делась. Однако, это было слабым утешением.

Город изменился. Стало больше дыма, криков и нищих, стало грязно, а трава пожелтела. Осень посреди весны. Беспорядки в точной, как часы, столице. Принцессы нет около года, а как переменилась империя даже за это время! Эрид знал, что случится нечто подобное, но не предполагал, что так быстро и с таким размахом. Уничтожить бы себя за то, что совершил, да только это слишком просто и трусливо.

Он не мог упомнить всего, что делал в те дни. Много летал, много пил, затевал ссоры и драки как с драконами, так и с простолюдинами. Ему нечего терять. Эти «каникулы» стали порою безумств, которые иногда переходили грань.

Так случилось в рабочем квартале. Эрид летел ночью, в дыму, над аккуратными, усеянными трубами домишками. Всюду росла сирень и шиповник, ничего не цвело, хотя весна была в самом разгаре. Люди здесь не знали роскоши, но жили в достатке, только вот задыхались. В пределах Шамбри никто не мог дышать полной грудью. Даже драконы чувствовали, как вреден этот воздух, что и говорить о ненадёжных человеческих лёгких. Жителям рабочих кварталов приходилось носить гогглы, шарфы и высокие воротники, а столичные франты подхватывали это и представляли как веяние моды, а не вынужденную меру.

Эрид увидел нескольких людей на одной из тесных улиц. Укрытые закопчёнными кирпичными стенами, они занимались чем-то настолько интересным, что не заметили крылатую тень у себя над головами. А именно: они избивали женщину. Крик стоял жуткий. Двое мужиков и одна баба накинулись на хозяйку приюта.

— Выгнала на улицу! Так хоть бы вещи отдала, паскуда!

Она отбивалась, огрызалась и выглядела очень воинственно.

— Хотите вещи? Ступайте работать! Ваше барахло пошло на нужды приюта. Я ничего себе не забрала, ничего! В городе полно работы, надо только руки протянуть. Всегда это говорила, а вы никогда не слушали. Ступайте работать! Только гниды и пьяницы вроде вас не могут раздобыть в столице денег. Аааа!

Ей вцепились в волосы, выдрали целый клок. Из отрывочных выкриков Эрид понял, что эти бедняки стали жертвами чужой жадности. Они в самом деле походили на пьянчуг, были дурно одеты, и двое уже нетвёрдо держались на ногах. Дракон слушал дальше, опустившись на крышу двухэтажного дома. Мерзко скрипнул металл под когтями. Уши хищника позволяли разбирать каждое невнятное слово, но в целом люди орали так, что даже человек мог бы всё прекрасно расслышать с этого расстояния.

Дым валил даже ночью. Эрид с трудом подавил желание прочистить горло.

Хозяйка не согласилась повременить пару недель, забрала весь скарб и пустила с молотка. А почему бы нет? История стара как мир. Кто-то умер под мостом, кажется, грудной ребенок, от недоедания и холода. И это называется цветущая столица, где полно благ и возможностей даже для самых низов.

На свете утопий нет. Всегда найдётся место катастрофе. Маленькой, вмещающейся в рамки одной-единственной семьи катастрофе. Подтверждение тому бушевало сейчас под луной.

— Я не знала, что ребёнок будет с вами. Мадам Жортэ соглашалась оставить его в своих комнатах на время. Кто ж знал? Вы сами уморили его под тем мостом.