Солнце

После разговора с Еленой Мунлайт Маршалл Ленингтон с досадой бросает телефон на сиденье машины. Эта высокомерная стерва не пришла, вздумала его игнорировать, еще и поставила на место. А ведь он, Маршалл, так надеялся на то, что сможет получить от нее эксклюзив.

Маршалл зол и бьет рукой по рулю. Все идет не по плану. Абсолютно все. Мунлайт кинула его. Компромат на ее муженька Аарона не удается подтвердить. С женщиной, утверждавшей, что она родила дочь от знаменитости, не удается связаться – ни ему, ни Тому, за которым следил коллега Маршалла. Сенсационную пресс-конференцию Ричарда Фелпса он пропустил. Да и материал о подружке Эми, которая стала жертвой маньяка, теперь больше не эксклюзив. Обидно, черт возьми. А ведь он возлагал на него такие надежды. Диана Мунлайт тоже не особо порадовала его. Новость о том, что вместо нее пела другая девушка, конечно, впечатляет, но об этом не написал разве что только ленивый, а Маршалл любит эксклюзив. Хотя его забавляет тот факт, что вместо Мунлайт пела рыжая девчонка, которую он однажды сфотографировал с Лестерсом. Мир тесен.

Единственное, что греет душу Маршалла, это статьи о нетрадиционной ориентации Лестерса, подтвержденные фотографиями, на которых актер изображен вместе со своим менеджером. Там, на дороге, они дрались, но кому какая разница?

Почему-то он вновь вспоминает о Сальме, которая когда-то давно кинула его ради Лестерса. Жалела ли она о своем выборе? А жалеет ли сейчас, живя в Лондоне вместе со своим мужем и ребенком? Об этом Маршалл узнал совсем недавно, через общего знакомого. Ему все равно на Сальму, но однажды уязвленная гордость не дает покоя. Хорошо, что рядом с ним поселилась Эми. Сначала он воспринимал ее как игрушку, к тому же она доставала для него материал, однако потом привык. У нее сложный характер – и это единственный ее минус. Правда, она рассердилась на него, узнав, что он подслушал ее разговор с Кирстен о Лилит Бейкер – той самой жертве маньяка. И просила молчать об этом. Но Маршалл уверен, что у них все будет хорошо. Эми всегда его прощала. Всегда была на его стороне.

Думая о ней, он решает вернуться домой – пусть она накормит его вкусным ужином, уведет за собой в спальню, заставит забыться обо всем на свете. А завтра «Пес» снова отправится на охоту.

Словно почувствовав, что Маршалл думает о ней, звонит Эми.

– Слушаю, – принимает вызов он.

– Я поняла, почему ты не занимаешься настоящей журналистикой, – говорит Эми внезапно.

– И почему же? – интересуется Маршалл.

– Потому что ты сам ненастоящий, – отвечает Эми. – Можешь больше не приходить ко мне.

– Не говори ерунды, детка, – морщится он.

– Это было низко, Маршалл. – В ее голосе боль. – Ты не должен был так поступать. Не должен был подслушивать мой разговор с Кирстен. Не должен был делать эксклюзив о том, что произошло с Лилит Бейкер. Ты не должен наживаться на людских трагедиях.

– Я ничего и не сделал, – раздраженно бросает он. – Твоя Лилит Бейкер все сделала за меня на пресс-конференции.

– Но ты хотел! Я видела заметки в твоем ежедневнике! Не хочу больше видеть тебя, – говорит Эми и сбрасывает вызов.

Когда Маршалл «Пес» Ленингтон возвращается домой, видит хозяйку соседней квартиры, которую снимала Эми. Квартира пуста, а Эми съехала, и ее телефон больше не отвечает.

* * *

Это похоже на сон.

Диана стоит на сцене – без меня, хотя мы договаривались об обратном. И говорит то, что не должна была говорить, потому что боялась этого больше всего на свете.

– Я хочу сделать заявление. Все это время голосом певицы, которую вы знаете под именем Диана Мунлайт, был другой человек, – произносит она в микрофон ровным голосом, словно и не волнуется вовсе. – Вместо меня она записывала песни в студии, а также пела на вчерашнем концерте. К сожалению, мой голос пропал перед записью альбома, поэтому мы были вынуждены обратиться за помощью к профессиональной певице. Прошу прощения у всех, кого наши песни ввели в заблуждение. – Диана склоняет голову и через несколько секунд поднимает ее. – Кроме того, хочу сообщить, что проект Диана Мунлайт завершает свою музыкальную карьеру. Всем спасибо за внимание.

На нее обрушиваются десятки, сотни вспышек. Журналисты явно не понимают, в чем дело. Они наперебой выкрикивают вопросы, и кто-то делает это откровенно по-хамски – наконец-то папарацци получили возможность унизить Мунлайт, и они пользуются этим.

А я смотрю на нее и думаю, что Мунлайт – дура. У нас была заранее заготовленная легенда, отличный план, но она решила вдруг сказать правду. Правду, которую так всегда боялась. Правду, за которую ее забьют.

– Дешевка! – кричит кто-то из толпы. – Фальшивка!

– Сколько вы заплатили человеку, который пел вместо вас?

– Кто это был? Чей голос вы купили?

– Что вы чувствовали, обманывая своих фанатов?

– Ваш отец спонсировал эту ложь?

– Умеете ли вы вообще петь?

– Фальшивка!

Она не стала ничего говорить обо мне. И я не знаю, плакать мне или смеяться. Это ее героизм или глупость? Однако я знаю точно – оставить Мунлайт одну в этот момент я не могу. Это будет неправильно.