Солнце любви [Киноновеллы. Сборник]

Часть интерьера дома в стиле модерн и часть сада. Облака наплыли на солнце где-то над Финским заливом, воцарились в саду ранние сумерки, точно обещая темную ночь, вскоре просиявшую в небесах светлее дня. Гости разбрелись по саду и дому, который был открыт для обозрения.

Три солидных господина держатся вместе. Показывается молодой человек, стройный, худощавый, с правильными чертами лица, с красивыми глазами, настороженно-упорно следящими, казалось, за всем, что движется, как собака или кошка, при этом оставаясь вполне спокойным. Его многие узнают, но стараются не замечать, чему он усмехается с торжеством, свысока окидывая взором всех вокруг. Его сопровождают две женщины, одна довольно молодая, другая по-настоящему молодая, схожие, как мать и дочь. Прозвучало и его имя:

ГОСПОДИН-1. Это Деборский. Ермил Деборский.

ГОСПОДИН-2. Как! Это он?!

ГОСПОДИН-3. Он. А какой семейственный: приехал на вечеринку с женой и тещей.

ГОСПОДИН-1. Мафиози - народ семейственный. Это мы праздников без свободы не признаем.

ГОСПОДИН-3. А с кем ты?

ГОСПОДИН-1. С секретаршей. На работе у нас все чинно. Пусть работают. А здесь - посмотрим. И умница, и красавица... Вот она!

Показывается полнотелая дама, как говорится, кровь с молоком.

Павел Морев находился при картинах, как Владимир Коробов в оранжерее, чтобы при необходимости давать разъяснения гостям. Впрочем, картинами мало кто интересовался, и он то и дело спускался в сад к столикам, чтобы выпить и закусить. Рядом с ним остановилась дама и, высматривая что-то на столе, проговорила вполголоса:

БЕЛЬСКАЯ. Вот не ожидала увидеть вас здесь!

МОРЕВ. Ирина Михайловна!

БЕЛЬСКАЯ. Тсс! (Оглядывается.) Лучше вам не привлекать внимания некоторых.

МОРЕВ. Юля здесь?!

БЕЛЬСКАЯ. Здесь. Но не ищите ее и не заговаривайте с нею, прошу вас. Если она вам по-прежнему дорога.

МОРЕВ. Что это вы делаете с нами?

БЕЛЬСКАЯ. Так я и знала!  Никто не забыт и ничто не забыто.

И тут Морев увидел Юлю рядом с хозяйкой; обе поглядывали в их сторону, затем Юля подошла к матери.

ЮЛЯ. Здесь есть, говорят, картинная галерея.

Юля взглянула на Морева ласковым взглядом - привета и любви, прошло три года, она не изменилась, разве что больше блеска и шарма, эта чистота облика и стиля, модерн, тяготеющий к классике, подумал художник, это то, чем она жила, чем фотомодели зарабатывают деньги, нечто исчерпывающе модное, за которым, может быть, пустота.

МОРЕВ. Да, есть картинная галерея. Она в моем веденьи, как оранжерея - садовника. Вы туда заглядывали?

ЮЛЯ (прямо изливая на бедного художника пылающую нежность из глаз). Да, она превосходна!

МОРЕВ. Еще бы! Садовник-то не простой, а доктор наук, профессор.

БЕЛЬСКАЯ. В самом деле? Действительно, в нем что-то есть.

Ирина Михайловна оглянулась в сторону оранжереи, сияющей светом южного дня.

МОРЕВ. Прошу желающих на экскурсию.

Но за ним никто не последовал, кроме матери и дочери.

Потехин привечал Деборского, как и других гостей, но он раза два подходил к нему, словно ожидая особого отношения к себе, наконец, без обиняков заговорил о подельнике Лысого. Звали его Крот по фамилии его Кротов.

ДЕБОРСКИЙ. У меня был Крот. Ему бы все сидеть, да попал под амнистию. Вы знаете, он был правой рукой Лысого и претендует на часть его наследства, что присвоили, по его понятиям, вдова, - и до нее он грозится добраться, - и новый владелец этого дворца.

ПОТЕХИН. Крот? Я не знал и Лысого.

ДЕБОРСКИЙ. Я против вас ничего не имею.

ПОТЕХИН. Я тоже.

Ирина Михайловна, видя, что в мансарде никого, да и в коридоре, она как бы замешкалась там, а Юля кинулась на шею Мореву и стала его целовать, смеясь сквозь слезы. Морев знал, что они попали под видеонаблюдение, отпрянул от нее и направился к выходу; Юля вскрикнула и бросилась за ним, решив, что он ее знать не хочет, он схватил ее и укрылся с нею за дверью.

МОРЕВ. Тсс! Здесь все просматривается и прослушивается.

ЮЛЯ. Ты любишь меня?

МОРЕВ. Больше жизни.

ЮЛЯ. Боже! Я пропала.

МОРЕВ. Почему?

ЮЛЯ. Тем лучше. Найди место, где нас никто не увидит.

МОРЕВ. Сейчас?

ЮЛЯ. Сейчас. Другого случая может не быть.

МОРЕВ. Хорошо. Найди повод заглянуть в уборную под античность и спальню, интерьер которой разрисован на темы Эдема. Я буду в гостиной и буду знать, куда ты уходишь.

ЮЛЯ. В Эдем?!

В коридоре послышались голоса подвыпивших гостей, это было кстати.

Ирина Михайловна вышла с дочерью в сад, чтобы Деборский не терял их надолго из поля зрения, иначе забеспокоится, и тогда он становился непредсказуем. Она пыталась образумить дочь:

БЕЛЬСКАЯ. Нацеловалась - и будет! А секса тебе хватает.

ЮЛЯ. Я люблю его! Ты это прекрасно понимаешь. Однако заставляешь меня играть непостижимо странную роль. Это сон! Я хочу проснуться.

БЕЛЬСКАЯ. У тебя отличная роль светской дамы. А я лучшую пору жизни провела в психлечебнице, получая гроши. Вот это сон, который снится, как кошмар.

Деборский подошел к ним, Юля оставила его с тещей, а сама заговорила с хозяйкой, это отвечало их интересам, с переходом из криминальных сфер к бизнес-элите.