Солнце цвета льда

Вытащенный палец оказался белым, словно отмороженным, и пришлось его долго мять и растирать, прежде чем он порозовел. Но даже и тогда, по словам эриля, в нем осталась боль, а кожа сделалась сухой и потрескалась, а кое-где начала облезать, отваливаться неопрятными лохмотьями.

Рискнувший выпить нифльхеймской воды скорее всего умер бы в жутких муках.

Облака скрыли бледно-серое небо, стало темнее, и вскоре посыпал снег, со всех сторон донесся шорох, какой издавали бившие по земле и айсбергам крупинки белого льда.

– Погодите, – сказал Нефритовая Жаба, останавливаясь. – Что-то не так…

Огонь у него на ладони больше не был шаром, скорее он напоминал два яйца, скрепленных меж собой пуповиной, и они дергались, точно пытались оторваться друг от друга, моргали вразнобой.

– У него могут быть еще «дети»? Или, как ты сказал… – Ивар пошарил в памяти, отыскивая слово. – Аватары?

– Да, могут, – кивнул даос. – И в них течет та же кровь, что и в Гун-гуне.

– Он наверняка уже знает, что мы тут, – Ивар огляделся: снегопад и сумрак мешали заглянуть далеко, да и за глыбами льда можно подкрасться незаметно, даже если ты размером с давешнего «медведя». – И наверняка отправил одного из отпрысков нам навстречу, а тот попробует убить тебя или затушить эту штуку… и тогда с нами не нужно даже сражаться, сами замерзнем насмерть или удерем отсюда. Поэтому отойди-ка ты нам за спины, и не лезь вперед.

Нефритовая Жаба гордо тряхнул заиндевелыми лохмами, даже рот открыл, наверняка собираясь заявить, что он ничего не боится, но его опередил Шао Ху, проговоривший очень мягко:

– Так будет разумнее. Сделай это, во имя всех небесных наставников.

– Ладно, клянусь Тройным Обогревателем, – буркнул даос. – Нам вон туда, к похожей на лингам льдине…

Ивар не знал, что такое лингам, но подозревал, что Нерейд обозвал бы эту штуку куда короче и яснее. Без Болтуна было шагать не так весело, никто не шутил, не балагурил, дорога давалась тяжелее, и даже ноги вроде бы уставали больше, а мешок сильнее давил на плечи.

Теперь Нефритовая Жаба шел в середине, и говорил, куда им двигаться.

Миновали «полынью», более похожую на озеро, и тут Ивар уловил донесшийся спереди скрип, какой издают скользящие по снегу лыжи или полозья тяжело нагруженных саней.

– Тихо! – приказал он, вскидывая руку.

Ледяная глыба, очертаниями похожая на сарай, качнулась, из‑за нее появилось нечто змееподобное, но длиной с мачту драккара. Покрытое белой чешуей тело изогнулось, поднялся его передний конец, и на людей злобно уставилось множество круглых глаз.

Голов у этой твари имелось едва ли не десять, и все они были вполне человеческими, красные волосы висели лохмами, в стороны торчали руки с мечами, топорами и копьями.

– Сян-лю! – сказал Нефритовая Жаба.

– А, так ты его знаешь? – Арнвид усмехнулся. – Может быть, уговоришь по знакомству убраться с нашего пути? А то надоело убивать всяких неразумных уродов, тупить о них мечи и тратить силы.

– Молчи, смертный! – шелестящий голос донесся сразу из множества ртов, и поэтому прозвучал вибрирующе, мощно. – Во мне разума больше, чем ты можешь даже вообразить!

– Очень приятно это слышать, – эриль был покладист, как сытый кот. – Может быть, ты тогда сам сообразишь, что тебе лучше забиться в щелку поглубже или перерезать себе глотку… раз, два… девять глоток, чтобы не мучиться?

Сян-лю заколыхался, поднялся еще выше, физиономии на его головах отразили злобу.

– Я лучше убью вас, – сообщил он самодовольно. – Готовьтесь к смерти!

– Твой братец хотя бы молчал, – сказал Ивар, – и выглядел от этого немного поумнее…

Этот отпрыск Гун-гуна больше напоминал папашу, хотя в размерах уступал, да и не чувствовалось в нем такой всесокрушающей мощи. Но и того, что имелось, могло хватить, чтобы справиться с их маленьким отрядом – это конунг понимал хорошо, и поэтому был не прочь разозлить противника.

Сян-лю упал вперед, и пополз к ним, размахивая десятками клинков одновременно. Вновь донесся скрип, захрустела задетая чешуйчатым боком ледяная глыба, по ней побежали трещины.

Полноценных бойцов осталось всего четверо, Арнвид не в счет, да и даосу лучше в схватку не лезть, без него потом если что и отыщут в этих ледяных просторах, так лишь собственную смерть.

– Расходимся! – велел Ивар Рёгнвальду. – Кари, прикрываешь мудрецов, Шао Ху, ты сам смотри…

Хэшан – воин хоть куда, но привык биться в одиночку, в строй не годится.

Сам конунг двинулся влево, обходя надвигающееся чудовище по широкой дуге, меч выставил перед собой. Сбросивший мешок Рёгнвальд зашагал в другую сторону, и Сян-лю завертел головами, чтобы следить за всеми противниками, а голов у него хватало на целый отряд.

Замер, а затем рванул вперед, и оказался совсем рядом.

Ударили два копья, но Ивар уже отскочил, достал мечом белую мускулистую руку. По той потекла пузырящаяся кровь, мгновенно застыла, затвердела потеками грязного льда.