Солнце в лампе и тайна Коллекционера

Дважды повторять не пришлось. Миг спустя Квентин целовал её так пылко, словно не переставал с той робкой утренней попытки. Не размыкал объятий с той ночи пятнадцать лет назад – последней, которую они провели вместе. Квентин забыл посчитать секунды, неважно – они почти начали сливаться в вечность, но…

– Шаги, – Джейн отклонилась назад.

– Что?

– Кто-то идёт сюда.

Квентин прислушался: и правда, двери лифта закрылись, и по коридору в их направлении затопало некоторое количество ног. Он отмахнулся:

– Далеко.

Под нарастающие звуки они ещё раз прижались друг к другу. В последний момент Квентин успел прошептать на ей ухо что-то давнее, забытое, главное. Когда снаружи занесли кулак для стука, он ринулся к столу, захлопнул половинки лампы и спрятал её в стол вместе с початой бутылкой виски. Теперь кабинет выглядел благопристойно и неподозрительно.

– Да-да? – Квентин поправил галстук. На Джейн он старался не смотреть – повышалась вероятность предательского румянца.

Дверь открылась, и на пороге появился детектив Альфред – «Алфи» – Бейкер. За ним маячили помощники, а дальше виднелась фуражка Оскара.

Взглядом опытного сыщика Бейкер осмотрел кабинет и замер.

– Миссис Флетчер? – Он потянулся к голове, но шляпы там уже не было.

Джейн сидела на краешке дивана, сложив руки на коленях. То обстоятельство, что на одном из колен отсутствовал чулок, нисколько её не смущало.

– Мистер Бейкер, – она приветливо улыбнулась.

– Чем обязан, детектив? – вмешался Квентин.

Махнув остальным ждать в коридоре, Бейкер вошёл в кабинет.

– Вы до сих пор не уехали домой, сэр, – ответил он невозмутимо.

– Вы следите за мной?

– Безусловно.

Бейкер достал из нагрудного кармана пиджака блокнот и сверился с записями.

– Сегодня помимо сотрудников в здание вошло тридцать два посетителя, а вышел тридцать один. – Он вопросительно уставился на Квентина, будто тот имел к исчезновению какое-то отношение. Имел, вообще-то, но Бейкер ведь не знал этого наверняка.

– Вы не могли его пропустить? – поинтересовался Квентин участливо.

– Нет, мистер Грей.

– Хм… Даже не знаю, чем вам помочь.

Коротко обернувшись на коллег, детектив прикрыл дверь и доверительно шепнул:

– У вас не было посетителей по нашему делу?

Квентин только развёл руками.

– Что же вас задержало так поздно? – задал Бейкер главный вопрос. Он тоже слыхал о правилах приличия и делал вид, что Джейн здесь нет.

– Я оказывал леди первую помощь.

Детективу пришлось повернуть голову и убедиться. Леди со вздохом опустила взгляд на травму и кивнула. Румянец на её щеках притворялся последствием болевого шока.

– Я тоже могу помочь, – Бейкер сделал шаг к дивану.

– Я уже помог достаточно, – Квентин сделал два.

Леди вновь кивнула.

– А теперь, если допрос на сегодня окончен, – Квентин достал ключ от кабинета – однозначный намёк его покинуть, – я хотел бы доставить миссис Флетчер домой.

– Но это ведь…

– Мой водитель ожидает снаружи.

***

Прежде Оскар не курил. К человеческим слабостям он относился со снисхождением и никогда не желал к ним приобщиться. Но когда любезная леди предложила ему одну из тех табачных палочек, которые она истребляла с таким рвением, Оскар посчитал невежливым отказаться.

Наверное, это была какая-то особенная леди. Прежде Оскару доводилось возить самых разных, но ни на одну мистер Грей так не смотрел. Всю дорогу они целовались на заднем сиденье. А прибыли на место – взялись за руки и пошли в сторону закрытой галантереи.

Люди, всё-таки, странные существа. Но Оскару они нравились. Некоторые заводят себе всяких там щенков и котят, а Оскар когда-то завёл себе мистера Грея. Не самый простой в обращении питомец: он требовал ухода, часто, потерявшись, оказывался в неподобающих местах, не хотел соблюдать режим сна и кормления. Но Оскар выполнял свои обязанности добросовестно, и человек, считавший себя его хозяином и кормильцем, пребывал в добром здравии. Ему бы вот только пару себе выбрать. В последнее время Оскар всё чаще задумывался над тем, чтобы подсобить с поисками, но мистер Грей, кажется, справился сам. Сегодняшняя леди подходила по многим критериям, Оскар её одобрял.

Он щёлкнул пальцами, и на кончике сигареты вспыхнул огонёк. Курить оказалось занятно.

***

В мансарде под крышей углового дома на Мун-стрит за пятнадцать лет почти ничего не изменилось. Угол занимал старый сервант без одной ножки (опорой служили ненужные бухгалтерские книги), на полу в громоздких кожаных чемоданах хранились шторы, которые время украсило дополнительной бахромой. Особое место занимал сундук: очень древний, всегда закрытый, возможно, пиратский, последние полвека служивший табуретом. Круглое окошко было приоткрыто, и предрассветный воздух колыхал белую занавеску. У противоположной стены стояла кровать – первая взрослая кровать Джейн Олдридж, заменившая когда-то колыбель.

Квентин давно проснулся и смотрел на медленно светлеющее небо. Он поднял руку и на фоне окна растопырил пальцы: получился тёмный силуэт, похожий на осеннее дерево с облетевшей листвой.

Одеяло рядом зашуршало. Квентин улыбнулся, ощутив поцелуй на щеке.