Солнце в огне

– Я… – Йонг опустила голову, чтобы не смотреть на него, от бессилия её затрясло. Если завтра у них ничего не выйдет, подумал Нагиль, и если он не вытащит Йонг отсюда, то откажет секретарю Императора.

За такое казнят, разумеется.

– Хорошо, – сказала Йонг, крепче сжимая его руку. – Если вы считаете, что мы должны поступить так… Хорошо, я соглашусь с вами, генерал Мун.

* * *

Лан пришла в покои Йонг утром, как и было оговорено, но до Соджоля.

– Перед тем как уехать, я должна была распить с тобой последнюю чашку чая, – сказала она таким тоном, что даже недалёкому человеку становилось понятно: никакой чай они не разделят. Тем не менее на подносе у Юны, идущей прямо за шаманкой, стояли чайник и чашка, по цвету и фактуре похожая на старинную миску, из которой мерзавец Соджоль черпал проклятое масло.

Йонг не успела удивиться, когда в её покои зашёл Соджоль. Служанки за его спиной несли миску с маслом, Юна будто случайно преградила им путь.

– Господин Лю, – позвала Йонг. Тот по сторонам не смотрел – слишком расслабился за эти дни во дворце Чосона, где правил секретарь Императора.

– Вам осталось потерпеть совсем недолго, госпожа Сон Йонг, – сказал он, заметив, как дрожит Йонг от напряжения. Она обошла его слева, пока справа Юна и служанки пытались разойтись друг с другом в тесном проходе к столу.

– А вы что же? Пройдёт церемония, вас отошлют обратно в Хансон. И его величество казнит вас за измену.

– Вы уверены, госпожа? Насколько мне известно, господин Имдон, которого все обвиняли в преступлении против вас, до сих пор жив. И даже служит при дворе его величества в столице.

– Ему тоже недолго осталось.

Соджоль усмехнулся, более не притворяясь, что хочет примирения с Йонг. За его спиной лучница Юна, воспитанница Гаин, самой ловкой женщины в войске Дракона, обходила стол с подносом в руках. На нём стояла миска с маслом из старого факела. На подносе у служанок была чашка с горьким маслом из чана, оставшимся после ужина.

И когда Соджоль провёл рукой по шее Йонг, она почувствовала только холодную тягучую жидкость с резким запахом, от которого слезились глаза.

Солги ему, попросил Нагиль вечером. Йонг зажмурилась, чтобы не видеть лица Соджоля, и выгнулась всем телом, изображая страдание, которое сполна испытала предыдущим днем и днем до этого. Соджоль остался доволен её мучениями и ушёл, забрав с собой миску с простым маслом.

«Злиш-ш-шься?»

30

Два дня до церемонии

По совету Лан Йонг попросила о прогулке вдоль озера, которое заприметила вчера днём. Она медленно шла по мосту, глубоко дышала и старалась не думать о том, что притихшая Юна и Лан, одетая совсем не для долгой дороги в столицу, ведут себя подозрительно.

Йонг вбирала в себя Ци воды, которая питала её Металл, следила за плывущими по ясному небу редкими облаками. Близился усу[83], месяц дождевой воды, но здесь снег лежал такими плотными сугробами, что о сезоне тепла думалось в последнюю очередь. Йонг остановилась на середине моста и обернулась к Юне и Лан. Неотступные стражники замерли вместе с ней.

– Как скоро я смогу…

– Встретить старого друга? – подсказала шаманка. Йонг кивнула, стискивая воротник утеплённой жилетки поверх ханьфу.

Холод проникал под одежду, в сколько бы слоёв Йонг себя ни заворачивала, без имуги она чувствовала себя слабой и беспомощной. Она уже отвыкла от этого ощущения, решив, что с возвращением в Чосон обрела такую силу, что может не считаться ни с погодными условиями, ни с ограничениями физического, смертного тела.

– Не торопи себя, – сказала Лан. – Всем нужно время. Твоему другу – особенно.

– У нас его нет, – отрезала Йонг. – Времени почти не осталось.

Солнце медленно клонилось к горизонту, Йонг было невыносимо холодно, но с каждым вдохом ледяного воздуха над озером её тело наполнялось энергией, словно иссохшие пещеры вдоль морского побережья после благодатного ливня заполнялись водой. Слабый отголосок шипения имуги, который Йонг послышался ещё утром, смолк быстрее, чем она успела ответить. И Лан сказала ждать.

Им всем нужно было покинуть стены Намхангуна до того, как Лю Соджоль и остальные поймут, что они сделали. Масло из старого факела Лан запечатала в чайнике и спрятала в комнатах Йонг, повелев Хаджуну присматривать за ним. Его нужно было вернуть в храм Огня – масло поддерживало пламя в древней реликвии, и покуда факел пылал, могли выстоять и стены храма.

– В храме Воды энергию храма держит супхё[84], - рассказывала Лан, когда они уже вернулись в покои и отчего-то никуда не торопились. – В храме Земли это дно пруда золотых карпов в закрытом саду.

– Который я расколола? – вспомнила Йонг и горько усмехнулась. – Значит, прав был мастер Вонгсун. Я разрушаю мир, в который пришла, чтобы жить.

– Разрушение всегда идёт рука об руку с созиданием, – заметила Лан. – И новое должно сменять старое, так в жизни заведено. Ты поймёшь.

Она внимательно посмотрела на Йонг и вдруг спросила:

– Легче?

– Нет, – отозвалась Йонг.

– Станет легче.