Солнце в огне

– Ты разве не хочешь поцеловать меня? – бухнула Йонг, отчаянно краснея. – Прямо сейчас.

Нагиль замер, тут же теряя всю серьёзность, всю надменность, все слова любых языков мира, которыми владел и не владел. Пальцы, которыми он держался за стул, сжались вокруг спинки. Йонг смотрела на него, не отводя глаз.

– Нет? – надавила она. Скорее всего, она нарушала все приличия Чосона, да и своего прежнего мира тоже, но Нагиль сказал, что не будет диктовать ей, как себя вести, что говорить и чего желать. И будь она проклята, если их желание не совпадало в это мгновение.

– Хочу, – ответил Нагиль без стеснения, которое охватывало Йонг. – Но не могу.

О. О, это было запрещено, видимо, какими-то правилами этикета, в которых Йонг не разбиралась, и она хотела уже возразить, забрать свои слова обратно, чтобы он не решил, будто она совсем не умеет держать себя в руках. Но Нагиль качнул головой, на мгновение зажмурился.

– Минджа, – выдохнул он, выпрямляясь, оказываясь совсем близко к ней. – Ты должна узнать это от меня, прежде чем решишь, как поступать.

Что?..

– Есть причина, по которой Империя выделила нам людей. Причина, по которой наместник Императора живёт теперь в южной части дворца и следит за мной. Я заключил с ними сделку.

Нагиль стиснул зубы, даже скрипнул ими от неожиданной злости. И Йонг поняла, что произошло что-то действительно страшное.

* * *

Йонг с такой силой сжала край стола, что под её пальцами образовались борозды, прямо на деревянной поверхности, будто дерево было маслом.

– Минджа, – позвал Нагиль, но она взглянула на него такими глазами, что он растерял все слова – снова. Он громко сглотнул и отошёл от неё на шаг.

– Мне надо уйти, – процедила Йонг сквозь зубы, в горле клокотало, голос срывался на шипение. – Туда, где я смогу разбить какую-нибудь дорогущую вазу в пару миллиардов вон или покричать в подушку.

– Ты можешь остаться и…

– Не хочу, – пресекла она новые объяснения. Хватило и тех, что она уже услышала. – Мне надо вести себя тихо и спокойно, а сейчас я хочу сломать твой стол и стул в тебя кинуть. Поэтому… – Йонг втянула носом накаляющийся воздух, закрыла глаза, чтобы не видеть Нагиля с виновато опущенными плечами. Она продолжила, обманчиво спокойно: – Обудаль, ёнгданте, укажите мне место, где я могу побыть какое-то время. В одиночестве.

Нагиль провёл по стенам своих покоев беспомощным взглядом. Йонг тяжело, сипло дышала.

– Останься здесь, – попросил он. – Я уйду, ты можешь разбить тут любую вещь, которую найдёшь, только…

Глаза Йонг полыхнули таким ледяным пламенем, что он осёкся.

– Осторожнее с клинками, хорошо? Очень тебя прошу.

Он поклонился и вышел, плотно закрыв за собой двери.

Йонг встала со стула, схватилась за спинку двумя руками и так сильно сжала, что тот сломался пополам с громким треском.

«Злиш-ш-шься?»

15

Успокоиться не получилось. Йонг осматривала поломанные стулья, сваленные со стола кинжалы и наконечники стрел, испорченную карту – она проверила, та была без заметок генерала, а даже если бы и так, он потом их вспомнит, не сломается! – сорванные с потолка талисманы. Половина комнаты уцелела после того, как она дала волю своей злости, а проснувшийся имуги со злорадством присоединился, и вдвоём они разнесли только рабочую часть покоев. Йонг стало совестно только после того, как она решила выйти из комнат и с такой силой распахнула бумажные двери, что сломанный стул с грохотом упал на пол, присоединившись к своим бедным собратьям. В дальнем конце коридора завозились охранники, кто-то отправился доложить про Йонг генералу.

Кто это будет теперь убирать? Уж точно не она. Слуги? Йонг понадеялась, что генерал сам займётся уборкой, не привлекая лишние руки. Им же нельзя ничего рассказывать.

Йонг вернулась к себе в покои и села прямо на пол, равнодушно осматривая стены. В её апартаментах талисманов не висело, но, быть может, следовало украсить потолок по примеру комнаты Нагиля, чтобы те сдерживали звериную сущность. Ах, в тальщим Нагиля!

«Ну и где ты был?» – спросила Йонг имуги. Тот растянулся вдоль её позвоночника, она почувствовала холодное прикосновение чешуи к костям и продольным мышцам спины.

«Моя помощ-щ-щь была тебе не нужна», – прошипел он.

«Неужели? Я решила, ты испугался боли».

«Я не боюс-с-сь металла! – возмутился змей. – Металл моя стих-х-хия, я черпаю из него с-с-силы!»

«Металл – моя стихия, – с нажимом поправила Йонг. – Это моя Ци дала тебе жизнь, не бери на себя больше, чем можешь слопать».

Имуги поворчал для вида, но Йонг была права, и спорить с фактами он не мог. Вредный змей.

«Раз это твоя стих-х-хия, – злорадно прошипел он, – то к Дракону Металла тебе прикас-с-саться нельзя».

«Почему?»