Солнцеворот. Повесть об Авеле Енукидзе

Голос показался знакомым, хотя Авель все еще не мог сообразить, кому он мог принадлежать. Так или иначе, но там, за дверью, был один человек. А жандармы в одиночку не ходят.

Взяв в руку огарок свечи, Авель подошел к двери, спросил:

— Кто?

— Свой.

Это короткое слово, произнесенное на чистом грузинском языке, мгновенно успокоило Авеля. Отперев дверь, он приоткрыл ее и выглянул наружу. При свете свечи он успел разглядеть черную бороду, веселые насмешливые глаза.

— Товарищ Ладо! — закричал он в восторге. — Вот и не верь после этого предчувствиям!

— Каким предчувствиям? О чем ты? — говорил Ладо, снимая пальто, ставя в угол чемодан и оглядывая узкую тесную комнату.

Но Авель от радости не мог выговорить ни слова. А придя в себя, не стал ничего объяснять, наоборот, засыпал Ладо вопросами:

— Когда приехал? Откуда?

Преодолевая усталость, Ладо улыбнулся и ответил по порядку на оба вопроса:

— Только что. Оттуда, где меня теперь уже нет. Табачку не найдется?

Авель положил на стол кисет. Ладо придвинул стул к столу, тяжело уселся на него, достал из кармана трубку и медленно, с наслаждением стал набивать ее табаком.

— В Тифлисе, — начал он, — мне больше нельзя было оставаться, жандармы бегали за мной высунув язык. И напали-таки на след. Во всяком случае, им известно и имя мое, и все приметы. Поэтому мне ничего не оставалось, как переменить документы. Я раздобыл подложный паспорт и решил на время перебраться сюда. Так что имей в виду, дорогой Авель, отныне я — Давид Деметрашвили. Так всем меня и представляй.

— Понятно, товарищ Давид, — улыбнулся Авель. Он был на седьмом небе от счастья, услыхав, что Ладо здесь не проездом, а останется в Баку на какое-то время. Теперь он не один! С сегодняшнего дня у него появился надежный товарищ, учитель, друг, даже, можно сказать, предводитель. Встав рядом, плечо к плечу, они разожгут здесь, в Баку, настоящее революционное пламя.

— Вы, наверно, не поверите, товарищ Ладо: у меня нынче с самого утра предчувствие было, что кто-то приедет из Тифлиса. Прямо сердце подсказывало. Я даже на вокзал ходил тифлисский поезд встречать. Но у меня, конечно, и в мыслях не было, что приедете именно вы… Ну расскажите скорее! Как Тифлис? Что там у наших? Как товарищи?

Заговорив о Тифлисе, он невольно смутился: перед его глазами возник Александровский сад и дом с галереей — дом Гвелесиани.

— Тифлис кипит, дорогой Авель. Многие из наших арестованы, но тем не менее нас не стало меньше. Как говорится, поднялись новые бойцы. Одним словом, дело идет, крот истории роет. Лучше скажи, как дела тут, у вас? Чем занимаешься? До Тифлиса докатилось, что ты организовал несколько подпольных кружков.

— Ничем особенно похвастаться не могу, товарищ Ладо, — погрустнел Авель. — Кружки организовал, это правда. Но кружки — что! Это ведь капля в море! Сперва я радовался, думал, что делаю большое дело. А потом понял, что необходима настоящая широкая пропаганда. А мы бедны литературой. Мне кажется, я здесь не то что не узнал ничего нового, но даже и то, что знал, позабыл. Нужных книг не найдешь, перешел на беллетристику.

Ладо встал, прошелся по комнате. Огромная тень его заметалась по стенам. __

— Вот что, Авель… Баку нынче уже большой промышленный город. Количество рабочих день ото дня растет. Кроме того, правительство, видать, от большого ума гонит сюда разных ссыльнопоселенцев, так называемых неблагонадежных и прочих, как они выражаются, подозрительных… Таким образом, здесь скопилось уже достаточно горючего материала. Можешь не сомневаться, что в самом скором времени мы сплотим крепкое революционное ядро. Что же касается литературы, — Ладо сделал сильную затяжку, выпустил из ноздрей кольцо голубого дыма и твердо сказал: — Литературу мы достанем. Горы свернем, а достанем. Об этом не печалься. Пока же, друг мой, — он лукаво улыбнулся, — нам придется довольствоваться той литературой, которую я привез.

Ладо подошел к своему чемодану, с трудом приподнял его, положил на стол, раскрыл. Огромный чемодан почти весь был набит книгами.

— Ура-а! — не удержался от восторженного крика Авель.

— Тс-с, — приложил палец к губам Ладо. Покопавшись в груде книг и брошюр, он извлек из недр своего необъятного чемодана лаваш.

Авель смутился. Только сейчас он сообразил, что гость с дороги. Наверное, голоден.

— У меня, к сожалению, хоть шаром покати. Только немного сыра. А вы, поди, проголодались.

— Нет, дорогой. Я сыт. Ужинал в ресторане Нико Долидзе. Ты ведь знаком с Нико?

— Нет, незнаком.

— Познакомлю. Нико — наш человек. У тебя с ним должна быть постоянная связь.

«Ну и ну, — восхищенно подумал Авель. — Не успел приехать, и уже у него тут свои люди, связи. Вот молодец! Впрочем, все явки и адреса он получил, конечно, еще в Тифлисе. Такой человек не кинется в чужой город, словно головой в омут».

— Нынешнюю ночь я проведу у тебя, — сказал Ладо.

— Почему только нынешнюю? Мы вполне сможем здесь поместиться вдвоем. Комната тесноватая, но…