Соло

Варя заправила за ухо каштановую прядь, немного наклонила голову, взгляд в сторону — обдумывает, нужно ли озвучить свою мысль. Посмотрела на меня и я слегка разведя ладони, лежавшие на скрещенных коленях, глядя в ее глаза, понимающе кивнула. И она все же произнесла:

— Еще я перестала его интересовать может быть потому, что тогда я сильно… ну… растолстела. Я много ела, даже когда не очень хотела. Похудела только перед поступлением в институт, а тогда… — Варя, слегка нахмурившись, глядя в подлокотник моего кресла, замолчала.

— Женщины, перенесшие насилие, нередко имеют проблемы с весом, — она подняла на меня взгляд и я, глядя ей в глаза, неторопливо произнесла, — часто по принципу компульсивного переедания, то есть, как в твоем случае — есть несмотря на то, что не особо хочется. Делают себя некрасивыми, чтобы не привлекать интереса мужчин. Это подсознательная модель поведения, этакий механизм самозащиты.

— Угум, — согласилась Варя, снова глядя в подлокотник, — я похудела именно после того, когда уже все закончилась, а тогда никак не могла этого сделать.

— Варя, — негромко позвала, — давай перейдем к тому, когда и как мама узнала о происходившем. Ты сама ей об этом рассказала, да?

— Да. — Кивнула она, вновь переводя взгляд от подлокотника мне в глаза. — Мне было уже пятнадцать, в наш класс пришла новая девочка и мы подружились. Я ей рассказала про это и… — Варя запнулась и прочистила горло, нервозно улыбнувшись. Я немного подалась вперед, мягко полукивнув и она снова заговорила, — и только после реакции Нины и ее слов, я уже точно поняла, что это было на самом деле и насколько это ненормально.

— И ты рассказала маме, — Варя кивнула и я, слегка понизив голос, спросила, — как она отреагировала?

— Не поверила. — Невесело и кратко улыбнулась Варя, глядя поверх моего плеча. — Сказала, что я все это выдумала. Плакала и ругалась, спрашивала чего мне не хватает, Никита же нас всем обеспечил и я просто бешусь с жиру. Она говорила, что если я еще кому-то так еще совру, то Никиту посадят на большой срок, а мы с ней и братьями по миру пойдем.

— Она сказала об этом Никите?

— Да, он все отрицал и тоже ругал меня. Но не бил. Его это напугало, но то, что мама на его стороне…

Варя замолчала, так же глядя над моим плечом и потянувшись пальцами к волосам, чтобы провести по пряди, уже заправленной за ухо. Жест-адаптор. Непроизвольное движение для самоуспокоения при волнении, стрессе. Я молчала, давая ей паузу перед переходом к еще более неприятным вещам. На монтаже эти перерывы вырезаются, вырезаются моменты, когда человек подыскивает слова, вырезаются проявление молчаливых поведенческих реакций вроде таких как у Вари, и создается впечатление динамичного интервью, по факту идущего порой в разы дольше, чем тайминг итогового ролика. Варя неглубоко вздохнула и перевела на меня взгляд. Готова.

— Что ты чувствовала тогда?

— Страх. — Варя снова изменила положение тела, слегка опираясь локтем на подлокотник и глядя в пол, закусила губы на секунду. — Мне было очень страшно. Я не могу сказать, чего конкретно я боялась, мне просто было страшно.

— Ты испытывала вину?

Она вздохнула и снова невесело улыбнулась. Взяв стакан воды со столика рядом с ее креслом, пригубила, на секунду дольше требуемого закрыв глаза. Нежелание касаться этого вопроса, ей нужна передышка перед ответом, плюс сработала вегетатика — у нее пересохло в горле, ибо тема имеет высокую эмоциональную значимость.

— Варя, мы можем прерваться. — Успокаивающим тоном предложила я и посмотрела на кивнувшего Глеба, неотрывно следящего за бывшей пациенткой сидя на диване рядом с напряженным супругом Вари, недалеко от Кати, снимающей наушники и собирающейся остановить запись.

— Нет, все в порядке. — Отрицательно повела головой Варя, неловко и с извинением улыбнувшись мне, неторопливо кивнувшей. — Обстановка дома была не очень. В школе Нина начала перживать, когда я ей сказала, что все выдумала. Мне кажется, что тогда я в это почти поверила. Я… даже говорила Нине, что Никита на самом деле очень хороший, что он меня любит и я не знаю, почему я ей соврала насчет него. Честно, я его оправдывала, — в глубоких карих глазах Вари затертая нервозность и эхо стыда, — даже для себя в тот момент.