Соловьиная песнь (СИ)

Похоже, мало кто называл его по фамилии, раз Мэри никогда не слышала ее. Для большинства посетителей, привыкших по-свойски обращаться ко всем, он был просто Леви, и такой вопрос, несомненно, приятно пощекотал самолюбие мужчины. Хотя он все еще не мог понять, какими судьбами к нему попала эта прелестная барышня и почему она была так бедно одета. Может быть, знатная южанка? Но акцента точно не было. Или пострадала от войны и переехала в НьюЙорк с небольшими деньгами? В конце концов, бывают же бедные аристократы. Но весьма проницательный Розенкранц уловил запах парфюма, исходящий от ее волос. Это был несомненно дорогой аромат. Значит, одежда — прикрытие. О, он был чрезвычайно заинтригован, но вежливо молчал, ожидая, пока покупательница сама начнет говорить. Сначала Леви полагал, что она заблудилась и, может быть, желает спросить у него что-нибудь, дорогу, например, но хватило и минуты осмотра вместе с нехитрыми размышлениями, чтобы понять — это его клиентка.

— Видите ли, мистер Розенкранц, я пришла к Вам со странным заказом. Я слышала, Вы замечательный портной, хотя и не любите внимание. И я так же знаю, что вы прекрасно… подбираете костюмы. Для разных, кхм, визитов.

Ей не стоило намекать так вопиюще, потому что Леви сразу понял, о чем она ведет речь. Между тем Мэри продолжала:

— Представьте себе, у женщин такие неудобные наряды. Они сковывают свободу движений. Иногда хочется поездить в мужском седле и, знаете, для этого было бы неплохо иметь мужской костюм.

— Мужской костюм? — вопросительно посмотрел на нее Леви, морща лоб.

— Именно, мужской костюм. Для меня.

«Интересно», — подумал торговец. Безусловно, он не поверил во все эти сказки про седло. Леди нужна была удобная одежда или нужно было перевоплотиться в мужчину? Скорее второе. Он хотел бы докопаться до правды, но, имея опыт в таких делах, решил не задавать лишних вопросов. Это была не простая девушка из богатой семьи, она скрывала какую-то тайну, которая взбудоражила воображение еврея.

Но он не выдал себя и свое любопытство, лишь кивнул головой и провел посетительницу в комнату, служившую мастерской, где обычно измерял своих посетителей, занимался покроем. Леви взял все необходимые мерки, хотя вообще-то это должна была бы заблаговременно сделать Дэйзи, а затем передать барышне, чтобы она показала портному, но Мэри не хотелось вызывать еще больше подозрений у и без того взволнованной женщины. Леви снова изумился, но, как обычно, ничем себя не выдал. Что ж, это, конечно, не было верхом приличия, если говорить об аристократках, но с простыми девушками он работал самолично, и их это ничуть не смущало. Мэри тоже не слишком-то тревожили короткие прикосновения портного, исключительно профессиональные. Она уже не была примерной стыдливой барышней, так к чему устраивать представление?

Измерительная лента скользила туда-сюда, Леви даже не помечал карандашом результаты, он запоминал их и лишь затем, после всех манипуляций, записал на листочек, лежавший на столе. Он подумал немного, глядя на свои заметки, поправил пенсне, которое надел перед началом работы и заключил, может быть, не слишком тактично:

— У Вас замечательные параметры, мисс. Но Вы, должно быть, и без меня это знаете.

Мэри улыбнулась. Она не раз слышала от других, что у нее осиная талия и в целом красивая фигура, но в основном комплименты исходили от достаточно предвзятых лиц вроде дамочек-сверстниц, пытавшихся втереться к ней в доверие. Впрочем, конечно, не все было так идеально. У Птички была маленькая девичья грудь и узкие бедра, а кости и вены на белой коже выступали больше, чем нужно, придавая девушке несколько болезненный вид.

Затем они с Леви обсуждали фасоны, он подносил ткани, то и дело набрасывал на ее плечо какую-нибудь тряпку, чтобы посмотреть, насколько пойдет клиентке тот или иной цвет.

— Скажите мне, мисс… Я оттягивал этот вопрос как мог, но мне все же нужно знать, чтобы составить правильное впечатление о создаваемом нами костюме. Вы желаете переодеться в мужчину, чтобы никто не заподозрил, что вы — девушка? Или хотите исключительно удобства? — спросил мужчина, снова резкими движениями выводящий что-то на бумаге, посматривая периодически на Мэри.

— Ни то, ни другое, мистер Розенкранц. Мне надо оставаться женщиной. Чтобы в мужской одежде я была все еще привлекательна. Я не хочу становиться незаметной, сливаться с толпой мужчин. Просто мне было бы значительно удобнее в некоторых ситуациях, если бы на мне были брюки, а не три юбки.

— Вы не боитесь осуждения, мисс? Это очень смелая идея, — он оторвал взгляд от листа.

— Не знаю, осудят ли меня те люди, перед которыми я собираюсь предстать в таком виде.

Эти слова заставили Леви насторожиться еще больше. Он решил, что непременно нужно невзначай расспросить кого-нибудь из постоянных посетителей про чудесную барышню. Но он ведь даже не знал ее имени. А спрашивать было бы бестактно, ведь она не назвалась с самого начала, видимо, намеренно.