Соловьиное эхо

«Перекресток, где ракитка…» – Гадание, воспроизведенное в этом стихотворении, в издании 1838 года «Русские простонародные праздники и суеверные обряды» описано так: «Девушки… выходят ночью на улицу спрашивать первого встречного об имени, веря, что этим именем будет называться их суженый».

«Не отходи от меня…» – На слова стихотворения написали романсы А. Е. Варламов и П. И. Чайковский. Оно вошло в раздел стихов, которому Фет дал название «Мелодии».

«Теплым ветром потянуло…» – Скорее всего, в основу стихотворения легли впечатления детства на Орловщине. И домашние животные, и месяц золотой, и звезды, и тучка, кажется, увидены любопытными и добрыми глазами мальчика, выросшего в русской деревне.

Мадонна. – Стихотворение написано в форме сонета, посвящено Мадонне Рафаэля.

Санцио – Рафаэль.

Вакханка. – Среди антологических стихов, которыми Фет славился, это – одно из самых совершенных. Поэт пользуется широким, раздольным размером, словно художник, кладущий на свое полотно свободные и щедрые мазки. Такое изображение – как на картине – характерно для антологической поэзии, живописной и сочной по языку.

Вакховая влага – вино.

«Я долго стоял неподвижно…» – Современник Фета поэт Л. Мей, оставивший отзыв об этом стихотворении, заметил, что оно написано в манере, родственной немецкому поэту Г. Гейне (1797–1856). Действительно, Фет в молодости испытал влияние лирики Гейне и особенно ценил его умение передавать трудноуловимые состояния человеческой души, неопределенность, смутность настроения – то есть то, что было близко самому Фету.

Подшучивая над подчеркнутой неопределенностью настроения в этой миниатюре, И. С. Тургенев даже пародировал ее. Зато молодой Л. Н. Толстой ее очень любил.

«Не ворчи, мой кот-мурлыка…» – В мемуарах «Ранние годы моей жизни» Фет воспроизводит один эпизод из своего студенческого быта на антресолях дома Ап. Григорьева: «„Помилуй, братец, – восклицал Аполлон, – чего стоит эта печка, этот стол с нагоревшей свечою, эти замерзлые окна! Ведь это от тоски пропасть надо!“» И вот появилось мое стихотворение „Не ворчи, мой кот-мурлыка…“, долго приводившее Григорьева в восторг».

«Облаком волнистым…» – В этом стихотворении Фет учел исправление, сделанное Тургеневым при подготовке сборника 1856 года. Во второй строчке вместо слова «пыль» первоначально стояло «прах». Но значение этого слова раздваивалось и затемняло смысл стихов. Пришлось согласиться на замену.

В 1843 году в журнале «Москвитянин» строфы были опубликованы под названием «Даль», потом печатались без заглавия.

«Я пришел к тебе с приветом…» – По совету Тургенева Фет исправлял и сокращал многие свои стихи. Но некоторые из них позднее восстанавливал в первоначальном виде. Так случилось и с этим стихотворением: по требованию Тургенева Фет исключил из него две последние строфы, но потом стал печатать его полностью.

Узник. – И. С. Тургенев знал эти стихи наизусть и считал, что в них «действительно поэтически схвачен один из многочисленных моментов узнической жизни, узнических чувств… – а именно момент радости перед близким освобождением».

Ивы и березы. – Впервые вариант стихотворения «Ива» Фет опубликовал, еще будучи студентом, в 1843 году. Новый вариант появился через тринадцать лет в «Современнике» под названием «Ивы и березы». В ранней редакции стихотворения упоминалось модное в романтической поэзии имя Наполеона. Впоследствии Фет убрал это имя и углубил образное значение деревьев – ивы и березы, которые народ называл плакучими. Эта символика плакучих деревьев невольно вызывает в сознании образ самой поэзии, которая хоть и в разной степени, но повсюду на земле «льет слезы», отзываясь на боль и скорби человеческие.

«Уж верба вся пушистая…» – Раздел «Весна» самый большой из фетовских поэтических циклов, посвященных временам года. Многие стихи, вошедшие в него, вызывали живой отклик у читателей и стали хрестоматийными.

Это стихотворение любил цитировать Л. Н. Толстой, живший в постоянном общении с природой и сам умевший создавать проникновенные картины ее весеннего пробуждения.

Станицы – здесь: стан.

«Весеннее небо глядится…» – После окончания университета Фет по поручению семьи отправился в Германию. Во Франкфурте-на-Майне было написано это стихотворение, вошедшее в раздел «Мелодии».

«О, долго буду я, в молчанье ночи тайной…» – На слова стихотворения написан известный романс С. В. Рахманинова.

Критики В. П. Боткин и А. В. Дружинин, по взглядам близкие Фету, высоко оценивали это произведение.

B. П. Боткин назвал его «превосходным стихотворением, в котором в сосредоточенных, ярких, определенных и вместе воздушных чертах выразилось одно из самых сложных и неуловимых сердечных ощущений».