Сон девятый

Храм никак на статью не отреагировал. Внешне, во всяком случае. Воля отца священна, а Огонь справедлив, и спорить тут не о чем и незачем. Брать сирот приёмышами в семью по обету — тоже давняя традиция, и дальнейшее положение и статус такого безродного решается в семье. Тут никакого вмешательства Храма не нужно. Вот и не будем вмешиваться и высказываться, подождём. Быстро разгорающийся костёр быстро и гаснет. А на море бывает, что вроде бы невысокая, если смотреть с борта корабля, волна вдруг вспухает, поднимаясь стеной, и обрушивается на побережье, расплёскиваясь и снося деревья и дома. И лучше смотреть на неё издали и сзади, а не пытаться встать на её пути.

573 год. Весна 1-ая декада

Дамхар

Внезапное появления почтальона не так испугало, как удивило Гройну. Телеграмма? От кого? И прямо в прихожей, как только за почтальоном закрылась дверь, разорвала скреплявшую сложенный втрое лист бумажную полоску с адресом. И первый взгляд на подпись. Гард?! И вот тут стало страшно. Тем более, что текст не успокаивал: «Всё порядке выезжаю». Что случилось?! Почему мальчик бросил учёбу?! Какой ужас погнал его домой?! Гройна заставила себя перевести дыхание и побежала в кабинет к мужу.

Когда она, против обыкновения, не постучав и даже ни о чем не спросив, ворвалась в кабинет, Коррант, сидевший над грудой бланков заказов, удивлённо поднял голову, но ни рассердиться, ни даже удивиться не успел. Ткнув ему в лицо телеграмму, Гройна выдохнула:

— Едем в Аргат! Немедленно! — и обессиленно села на диван.

Коррант, мельком скользнув глазами по незамысловатому тексту, беззвучно выругался — перед весенним праздником дел с завозом выше головы, того и гляди самому придётся на втором фургоне помотаться, Рыжий в одиночку везде не успеет, а тут… — и встал. Достал из углового шкафа бутылку с «Чёрным императором». На донышке, правда, но на два глотка — себе побольше и жене поменьше — им хватит.

— Выпей. Вот так. И я заодно.

С сожалением оглядел опустевшую бутылку: а вот за ней придётся точно ехать в Аргат, слишком дорогая пересылка.

— Успокоилась?

— Но, Ридург… мальчик…

— Раз смог дать телеграмму и выехать, значит, — Коррант невесело усмехнулся, — самого страшного не произошло. Гройна оторопело посмотрела на мужа и медленно кивнула.

— Ты думаешь… он связался… Коррант пожал плечами.

— Всё возможно. Я надеюсь на его здравомыслие, но… в столице всё возможно.

Еле слышно донёсся автомобильный гудок, стук входной двери, голоса… Гройна порывисто встала, но почти сразу распахнулась дверь и на пороге появился Гард. Зимняя форменная куртка Политехнического училища распахнута, шапка в руках, красный, взъерошенный, и дышит так, будто не на машине приехал, а бегом бежал по снежной целине все разделявшие усадьбу и ближайшую станцию двадцать меток (— 23 км).

— Отец… Я… Мама… Гройна мгновенно успокоилась: мальчик жив, не ранен, не болен.

— Ты на такси? Я расплачусь.

— Нет, мама… — дёрнулся Гард, но Гройна уже вышла из кабинета, оставив отца и сына наедине.

— Так, — Коррант смерил сына спокойным, но ничуть не ласковым взглядом. — А теперь выйди, разденься, поздоровайся с мамой и зайди как следует.

— Нет, отец…

— Я сказал, — Коррант прибавил в голосе металла. — Выполняй. И Гард не смог не подчиниться этому спокойно-властному голосу.

— Хорошо, отец. Но… — он достал из-за отворота куртки и положил на столик рядом с бутылкой сложенную в маленький квадрат газету. — Вот, прочти. Она обведена… красным, — и послушно вышел.

Коррант прислушался к голосам в коридоре, удовлетворённо кивнул и взял газету. Ну и что там такого, что сорвало мальчишку с учёбы? Так… «Вести из другого мира. Паразиты». Автор… Некто и он же Никто… Остроумно. И вроде бы… что-то завертелось в памяти, но это потом… Амрокс?! Ого, на что замахнулись… рисковые ребята в этой газете, как её? «Эхо. Свободная газета свободных людей» Неужели пацан всё-таки вляпался? Все они начинают с оппозиционных газетёнок, а вот остановиться вовремя не могут, не умеют, не знают и оказываются… в «Доме-на-Холме», а оттуда… или в сексоты или к Огню, да ещё и семью за собой тащат, наслышаны, как же. Хреново. Коррант, продолжая не так читать, как охватывать одним взглядом-броском целые абзацы, беззвучно выругался по-армейски. Ишь, какие подробности писака знает, и похоже… слишком похоже на правду… Но это побоку, а вот что делать с мальчишкой…?

— Отец, можно?

— Да, заходи. Коррант бросил газету на письменный стол и повернулся к двери.

Гард, уже без куртки, в аккуратно заправленной форме, вошёл и встал посреди кабинета.

— И что случилось? — очень спокойно спросил Коррант.

— Отец, — Гард сглотнул, явно не решаясь сказать что-то, что считал важным, но… обидным для отца.

— Ну, — поторопил его Коррант и усмехнулся: — Боишься, не делай, делаешь, не бойся, а шагнул, так иди. Помнишь, откуда это?