Сонеты

Уж лучше низким быть,
                    чем слыть им и напрасно
Упреки в низости выслушивать порой,
Лишать себя забав невинных ежечасно
Из страха, что грехом их
                    может счесть другой.

Зачем же признавать судом непогрешимым
Случайный взгляд людей,
                    ошибочный вполне?
Они грешат, как я, и мненьем нетерпимым
Привыкли очернять все то, что мило мне.

Нет, буду сам собой! А тот, кто судит строго
Деяния мои, грешит, наверно, сам;
К лицу ль подобный суд морали их убогой:
Они бредут кривясь, я ж строен,
                              смел и прям.

Иль, может, доказать хотят они бесчестно,
Что люди все дурны и зло царит всеместно.

122. «Мой друг, подарок твой…»

Мой друг, подарок твой,
                    та книжка записная,
Исписана вполне, и в памяти моей
Заметки, ни одной из них не забывая,
Я сохраню навек иль лучше до тех дней,

Когда придет конец, —
                    когда мой ум затмится.
Когда в груди моей не будет сердце биться.
Но до тех пор во мне
                    всегда жить будешь ты, —
Я сберегу в душе моей твои черты.

Так долго книжка та не может сохраняться.
Я не нуждаюсь в ней, чтобы любовь твою
В ней отмечать, – ее я смело отдаю:
Я сердца памяти вполне могу вверяться.

Заметки ж о любви мне при себе хранить —
Не значит ли, что я могу любовь забыть?

123. «Не подглядишь во мне ты, Время…»

Не подглядишь во мне ты, Время,
                                      измененья!
Громада праха, вновь взнесенная тобой,
Не будет для меня предметом удивленья:
Все это уж не раз вставало предо мной.

От старины твоей мы все
                      в восторг приходим
И думать про нее за лучшее находим,
Что волей нашей все, что видим, создано,
Чем знать, что это все известно уж давно.

Ни пришлое, ни то, что нас сопровождает
На жизненном пути, меня не удивляет:
Ведь летопись твоя и все, что мы кругом
Встречаем в жизни, лжет
                    в стремлении своем.

В одном лишь свой обет исполнить
                              я намерен:
Я буду, вопреки тебе, о Время, верен!

124. «Любовь моя очей величьем не сразит…»

Любовь моя очей величьем не сразит,
Которое судьба разбить паденьем может,
А Времени любовь и злоба – уничтожит,
И образ чей то в терн, то в розаны повит.

О нет, она живет вдали от всех, не жаждет
Величия царей, средь пышности
                              не страждет,
Не падает во прах под тяжестью потерь,
Что часто так у нас случается теперь!

Политики она нисколько не боится,
Той еретички злой, что лишь
                              на срок трудится.
Но высоко стоит, уверенная в том,
Что пламя и вода и все – ей нипочем.

Чтоб боле ясным быть – ссылаюсь на дела
Погибших за добро и живших лишь для зла.

125. «Скажи, к чему носить мне…»