Сонные войны. Дилогия (СИ)

И тут же сел. Тело скрутило болью. Спина затрещала, атрофированные мышцы не захотели повиноваться, но он смог сесть. Потом свесить ноги на пол и попробовать встать. С первого раза не получилось — он упал, разбив капельницу. Не получилось и со второго раза, но с третьего, опираясь о стену, он поднялся и пошел к выходу. Он шел по пустынным коридорам, голова кружилась, но он шел. Его сын в опасности.

Николай прошел мимо регистратуры, там никого не оказалось и слава богу. Врачи ни за что не позволили бы ходить больному после двухлетней комы. Он прошел к выходу. Возле крыльца стояла машина. Николай узнал ее — джип главного врача. Никодим, шатаясь, подошел к ней и вздохнул с облегчением. Увидел, двери открыты, а ключи в замке зажигания.

Главврач забыл в госпитале кое-какие бумаги и вернулся на пару минут, чтобы забрать их. Он не посчитал нужным закрывать машину или доставать ключи, что было очень непривычно для него. Но легкий ветерок защекотал ему волосы, когда главврач вышел из машины, а потом прилетел аромат вишни, и мужчина пошел за своими бумагами, забыв всё на свете.

Николай повернул ключ — машина завелась, он нажал акселератор.

* * *

Маринка мирно спала, когда услышала два коротких звонка. Так звонили только члены их семьи, она подумала, это Пашка. А кто еще? Наверное, с другом поругался. Она спросонок подошла к двери и, не спросив, кто там, открыла. Сначала она испугалась, увидев бледного, тяжело дышащего мужчину, и уже хотела захлопнуть дверь, но поняла — кто перед ней.

— Папа? — не веря своим глазам, сказала девушка. — Папа, это ты? Папа!

Маринка набросилась на отца, заключая в объятья, тот чуть не упал.

— Подожди, дочка, — пробормотал Николай, пытаясь справиться с отдышкой.

— Но почему ты здесь? Ты очнулся и сбежал из больницы? Это ты зря, ты посмотри на себя! Ты же выглядишь, как…

— Марина! — прервал ее отец. — Где Паша? Это очень важно, где он?

— У друга.

— У какого?

— У Андрея, кажется, не знаю…

— У него есть телефон?

— Нет. Пашка сказал, что…

— Блин! Нет наверное никакого Андрея. Но почему он не прошел отсюда? — пробормотал Николай.

Тут из Пашкиной комнаты вылетел Тим. Он тоже бросился к Николаю, пытаясь облизать.

— Тим, мальчик мой. Может, он приведет нас к нему? Ах, если бы я мог сейчас заснуть.

— Пап, с тобой всё в порядке? — с сомнением посмотрела на него Маринка.

— Со мной все, а вот твой брат в огромной опасности. Надо обыскать его комнату.

— Зачем?

— Быстро! — рявкнул отец. — Ищи всё, что может быть необычного. Я пока переоденусь. Великий Ветер, еще и эмиссар в поселке. Только бы не опоздать.

Маринка не понимала, что происходит, но послушалась отца. Она пошла в Пашкину комнату и стала шарить по шкафам, потом в пуфике. Вскоре к ней присоединился отец. Он надел старые джинсы, рубашку и кроссовки.

— Ну где же, где же… — бормотал Николай.

— Пап, может это?

Маринка стояла с мятой бумажкой, которую нашла между подушками дивана. Николай тут же выхватил у нее листок и забормотал.

— Так, это Предрассветное, Дневное, Сумеречное, Ночное, Огненное. Вот — Черно-Белое! Значит, он в маяке. Марина быстро одевайся, нам надо спасти твоего брата пока не поздно. И возьмем с собой Тима, он может понадобиться.

Маринка послушно побежала в свою комнату, а Николай прошел на кухню, взял нож и залетел к себе в спальню. Он рубанул матрац, там под потайной прослойкой лежали два пистолета необычной формы. Громоздкие, похожие на сигнальные ракетницы, только явно старые — все покрыты различными вензелями и завитушками. Никодим засунул их в джинсы и сказал махающему хвостом Тиму.

— Мы идем на охоту, Тим, — бросил Никодим на бегу. — И только бы мы успели…

* * *

Снежная Королева влетела в зал. Теперь дверь примерно в двух метрах от пола — растаяв, озеро опустило его. Герда летела медленно и грациозно, Кай спрыгнул следом — от удара сапог по залу прокатилось звонкое эхо. Пашка смотрел на Герду и не мог оторвать глаз. К нему плыла самая красивая женщина во вселенной. Статуя в молельне Кузьмича — лишь жалкая пародия на оригинал. Ее лицо идеально, ее платье из миллионов снежных узоров, черточек и линий, снежинок и инея. Ледяная корона сверкала синим светом, освещая помещение и истребляя тени в углах.

Женщина подлетела к Пашке, а он не мог сказать даже слова, настолько она хороша. Но Снежная Королева красива неземной и холодной красотой. Красотой, которая служит только ей.

— Ты разрушил мое озеро, мальчик, — сказал Герда. Холодный властный голос прокатился по залу, на душе стало приятно холодно. Никогда Пашка не думал, что холод может оказаться таким восхитительным. Он дарил забвение и разрушал беспокойство. Он зачаровывал. — Но это ничего.