Сонные войны. Дилогия (СИ)

Вдруг Пашка понял, что приближается к ней. Сначала он подумал, что тоже взлетел, но потом посмотрел под ноги и увидел, как пол обрастает льдом. Гладким, словно стекло, бетонный пол прекрасно виден сквозь него. Очень скоро лед подобрался к Снежной Королеве, она опустилась на него. Как только каблуки сапожек коснулись поверхности льда, всё вокруг взорвалось. Как будто кто-то заминировал лед и нажал на кнопку взрывателя. Миллиарды маленьких осколочков правильной формы взлетели в воздух и опустились. Озеро приобрело прежние очертания.

— Маленький паршивец! — сказал Кай. — Ты и жалкие потуги Шайтана ничто по сравнению с властью моей Королевы!

— Оставь это, Кай, — сказал Герда холодно. — Как ты мог пропустить его? И как он преодолел Плато Кошмаров?

— Это сын Никодима моя Королева.

— Правда? Ну что же, это многое объясняет. Так это ты разбил мой алтарь в Мире?

— Да, — сказал Пашка.

— Ну, это ничего. Ты уничтожил старую темницу, а теперь станешь первым гостем новой. Может, такой умный и находчивый мальчик сможет собрать вечность?

Герда слегка хлопнула в ладоши, посреди озера появилось зеркало. Большое овальное в изящной бронзовой раме. Кай стоял и улыбался, Пашка заметил, он упорно запахивает полы плаща. Как будто что-то прячет в них. Но это ушло куда-то вдаль. Сейчас его интересовала только Она.

— Посмотри на себя, мальчик, — сказал Герда, указывая на зеркало. — Это зеркало откроет тебе себя в совершенно ином свете.

Пашка кивнул и пошел к зеркалу. На секунду он увидел, как в нем отразилась Снежная Королева. В отражении она стала еще прекрасней. Быть может, он тоже сможет увидеть себя там красивым? Достойным ее красоты.

Он встал напротив и посмотрел на Кая. И увидел перед собой маленького толстого карлика, а вовсе не красивого мужчину. Этот карлик прятал в складках одежды какой-то секрет, но Пашка опять забыл о нём, когда увидел себя.

Сначала он показался себе до боли некрасивым. Нос-картошка, глаза один больше другого, волосы растрепанные. Его фигура оплыла — он стал толстым. И таким мальчик себе ужасно не понравился. Лицо покрыли прыщи и оспины, в волосах проявилась перхоть. Взгляд поглупел, одежда — лохмотья, припорошенные инеем. И рядом с ним — совершенство. Снежная Королева. Женщина, выигравшая бы любой конкурс красоты, даже заявись туда, завернутая в простынь.

Но вот что-то произошло, и Пашка начал меняться. Пожалуй, только волосы не изменили очертаний сильно. Просто стали черными и зашевелились на ветру. Прическа а-ля кукушкино гнездо. Но с остальным трансформации кардинальные. Его лицо немного вытянулось и поменяло черты. Он стал очень простым и сложным одновременно, ибо не бывает такой симметрии у людей. Его дубленка, штаны и валенки обратились пижамой. Шелковой пижамой. Ноги разулись, а на губах появилась усмешка. На него смотрел он сам в образе Шелкового Человека. И это почему-то отрезвило.

В отражение опять появилась Герда. Теперь Пашка видел, насколько она проста. Очень проста и понятна. Она не любит и не способна любить. И даже себе самой она ненавистна. И поэтому красива. Но эта красота бессмысленна. И, может быть, даже безобразна.

— Не правда ли, ты не слишком красив в этом зеркале, а я наоборот? — спросила Герда, подходя ближе. Она положила ему на плечо руку, Пашка почувствовал, как к сердцу подваливает ее холод.

— Да, — сказал он, решая, что делать. С другой стороны подошел карлик Кай. Кай, прячущий в складках иглу дикобраза боли! Он, наверное, не успел ее переложить и почему-то не хочет, чтобы Герда ее увидела. Но почему? Впрочем, неважно. Главное — шанс!

— Но я могу сделать тебя красивей, — продолжила Герда. — Вот так.

Пальчик с длинным тонким ногтем, выкрашенный синим лаком, дотронулся до поверхности зеркала — по нему пробежали три трещины. Кай и Герда протянули ладони, в них упало по одному треугольному осколку. На месте выпавших образовались новые, зеркало снова стало гладким. Пашка стоял между Каем и Гердой, у них в руках по куску зеркала. Они улыбались и Пашка понял, что сейчас будет. Кай стоял настолько близко, что Пашка смог в отражении зеркала различить очертания иглы во внутреннем кармане рубахи.

— Куда хочешь, моя Королева? — спросил Кай.

— Я в сердце, — ответила она.

— Да пошли вы! — крикнул Пашка и, повернувшись, вцепился в Кая. Тот попытался его оторвать, но мальчик обхватил торс и прижался к холодному телу.

От неожиданности Кай уронил кусок зеркала, тот разбился об лед. Пашка шарил по складкам одежды в поисках… и вот нащупал! На игле пробка, да еще она спрятана под толстым слоем материи, но Пашка схватил пробку и нажал на другой конец иглы. Кончик прошил пробку и воткнулся в палец.

— Отпусти меня, ты, маленький… — зашипел Кай.

— Нет, он уходит! — разнеслось по залу, из ушей Пашки и Кая потекла кровь.

— А-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а!!!!! — это принадлежало уже Пашке.