Сorvum nigrum (СИ)

В голову закралась еще одна тема для рассуждений: почему «бывшие» Пожиратели не явились на зов Господина? Да и был ли этот зов, ведь выглядели все они крайне удивленными.

-

«Блик» встречал нас оглушающей музыкой и густым, искусственным туманом. Нас провели в одну из кабинок, стол уже был заставлен бутылками с алкоголем и разными закусками — сегодня мы отмечали день рождения Джастина. Почему он решил отпраздновать здесь, я не знал, но догадывался. У меня сегодня тоже был повод напиться — мистеру Гордону, молодому Пожирателю, вынесли обвинительный приговор. Собственно приговорили его к поцелую дементора.

Мы с Люциусом обсуждали варианты. Он был довольно убедителен, назвав причины такого жестокого приговора: во-первых, этот парень больше никогда не сможет совершить преступление; во-вторых, народ успокоится; в-третьих, мы сэкономим бюджет на содержании пожизненно осужденного. Естественно мы долго спорили, я изложил самую суть, ведь рассуждая мы зашли в такие дебри, что начинал плавиться мозг и до меня, наконец, дошло, почему Люциусу удается вывернуться практически из любой ситуации. В конечном итоге я согласился с его доводами. Это было проще всего, ведь Люциус мог зайти и с другой стороны. Более физической. Меня этот вариант не устраивал вовсе, ведь для себя я решил, что время подобных экспериментов давно прошло и отныне я гетеросексуален. По крайней мере я надеюсь на это.

Гордона в любом случае бы посадили, даже если лет на двадцать, то что у него будет за жизнь после отсидки? Убить его показалось мне более гуманным, ведь он уже не в своем уме, а после нескольких лет заключения он и вовсе обезумеет. Ты можешь со мной не согласиться, но это не значит, что я не прав. К тому же Люциус довольно неплохо разбирается в людях и может просчитать дальнейшие их действия и реакции. В большинстве случаев.

На этот раз в клуб пришел и Оливер Риверс — наш бывший однокурсник. Как и Джастин он учился на Пуффендуе, так что они отлично спелись. Мои новые американские друзья тоже присутствовали на праздновании и, как и в прошлый раз, употребляли мы не только алкоголь.

Недавно на меня наткнулась Сьюзен Боунс и как раз в тот момент, когда я вдыхал наркотик. Слово за слово и она уже просит координаты моего поставщика. Действовать пришлось через Джастина, а тот в свою очередь передал мне слова Джима о том, что если у меня будут еще клиенты, он готов «дарить» мне волшебный кокаин. У нас в Министерстве множество невротиков и параноиков, которым просто необходимо расслабиться, так что помимо Боунс за прошедшую неделю я нашел еще троих. Я мог позволить себе покупать кокаин, но получать его практически просто так было куда приятнее.

-

Я уже давно так не напивался, поэтому несколько удивился тому, что будил меня не домовик и не нежный поцелуй продажной женщины, а хлесткие удары по лицу. Сначала мне было неясно кто передо мной, но когда «будильник» прервался, я наконец смог прийти в себя и рассмотреть, кто вообще посмел.

Думаю я удивился бы меньше, обнаружив на себе гигантского осьминога, но это был Гермиона.

— Миона? Что происходит?

Она разрешила себя так называть потому что я все время путался и она была для меня то Гермионой, то Митродорой. Это сокращение показалось ей наиболее оптимальным вариантом.

— Ты свинья, Гарри Поттер! — прорычала она. — Ты знаешь об этом?

Я догадывался, но точно не знал, потому что так меня еще не обзывали. Вроде бы.

— Что случилось-то? — растеряно спросил я. — С чего вдруг такие нежности с утра пораньше?

— Хочешь сказать, ты не помнишь? — нахмурилась она.

— Помню как начинал пить, но как попал сюда — нет, — честно признался я.

— Я всегда знала, что ты не совсем нормален, но чтобы настолько, — округлила глаза Гермиона.

— А есть что-нибудь от последствий моей бурной ночи?

— Умывайся и спускайся вниз, — ответила она. — Надеюсь дорогу туда ты не забыл.

Чай был превосходным, но хотелось антипохмельного зелья. Ударную дозу. Голова гудела, а глаза так и норовили выпасть из орбит и укатиться за чудесный столик ручной работы, который я подарил Мионе на недавний день рождения. На этот раз меня радовала ее молчаливость, ведь каждое слово сейчас отдавалось в моей голове, подобно ударам половника по пустой кастрюле. Часы показывали пять двадцать. Судя по освещению за окном и чашке чая в моей руке, сейчас вечер.

— Антипохмельного в доме не держим, — прервала тишину Гермиона.

— Ничего, дома выпью, — отмахнулся я. — Мне, наверное, пора. За выходные нужно просмотреть бумаги, в понедельник состоится еще один суд.

— Понедельник уже завтра, — немного погодя заметила Гермиона.

Я не поперхнулся чаем только потому, что уже допил его. Праздновать мы начинали в пятницу, получается, я не помню почти двое суток собственной жизни. До такого я еще ни разу не допивался. В комнате повисло молчание. Я обдумывал, что мог сотворить за это время, а Миона наверняка думала о том, какой я остолоп.