Соседи и родня Оттавии Малевольти

Девушка едва сдерживала победную улыбку.

Оттавия посетила сестру.

В коридоре Берта расцеловала её, заострила взгляд на вышивках на платье:

–Чудесные розы! Хвалю твой эстетический вкус.

–Элеонора вернулась?

–Нет. Она всё ещё путешествует с баронессой Тиной Бонэм.

–Как поживает твой муж?

–Энрико никогда не бросит своей скверной привычки напиваться,– вздохнула Берта.

–И всё также буйно выясняет отношения?

–Конечно…Правда, после мы заключаем мир с бурным, примирительным интимом.

Отта улыбнулась.

В коридор прискакала на одной ноге, играя, младшая дочь Берты.

–Я приготовила греческий салат, пойдем, перекусим. Тебе нечего бояться за фигуру из-за обилия сыра, ты всегда изящна, как серна. Проходи в столовую, а я сбегаю в мастерскую за отцом.

Девочка скакала у ног матери.

Берта сказала дочери:

–Иди играй на улицу, Джудитта! Ребятня там тебя заждалась. Там и Франческо бегает…

Марко Малевольти почти вбежал в столовую, радостно обнял младшую дочь, причитая:

–Моя малышка пришла!

Берта обиженно молвила:

–Для Вас, папа, Оттавия всё ещё маленькая.

–Не ревнуй, дурёха, младший ребёнок всегда маленький в глазах родителя.

–Садитесь за стол,– зазывала старшая дочь.

Отец заметил:

–Теперь вся семья Боу в сборе: приехали внуки Освальда.

–Как быстро распространяются слухи! Да, у нас в доме объявились Торнтоны. Старший, Алан, уже купил себе дом. И он поступил на службу в полицию. Тим приглядывается к рыночной экономике, думает заняться торговлей.

После трапезы старик Малевольти, расцеловав обеих дочерей, вернулся к работе скульптора.

Берта показывала сестре готовые эскизы тканей и наброски идей на бумаге.

–Скажи, Отта, адвокат Сэндлер делал тебе знаки внимания?

–Да…но…как ты догадалась?

–Он любит тебя,– вздохнула старшая сестра.

–Откуда ты знаешь о его чувствах ко мне?

–Откуда знаю?– усмехнулась Берта,– Потомучто при нашей близости он всё время шептал: «Оттавия…Оттавия…Оттавия!» А мне хотелось убить его! Я посоветовала ему накинуть одеяло на голову напыщенной Наяде и попробовать назвать её Оттавией. Норман засмеялся, а потом заплакал навзрыд, как будто на похоронах любимой мамочки.

–Как ты могла изменить Энрике?!

–Норман с упорством маньяка добивался моей благосклонности. У него же целый взвод сыщиков…они выпытали всё, что мне нравится. Сэндлер узнал мои слабости и надавил. Соблазнил украшениями и тряпками…Но я была не рада нашему роману, он испортил близость своими сравнениями с тобой…

–Безумец…

–Он влюблён, а это сродни болезни…Остерегайся его…

–Ха! Что он мне сможет сделать?

В конце ноября, когда рука перестала болеть и зарубцевалась, Орин сделал вылазку в один весёлый кабачок.

Не успел он усесться, как некто в мундире лейтенанта спросил его:

–Эй, малец, это правда, что ты охмурил красотку Оттавию?

–Подозреваю, что кто-то на меня зло и нахально клевещет,– с вызовом отозвался барон, но огонёк его озорных глаз выдавал «героя».

Филдинг отпил вина из бокала и сморщился.

–Что за жутким пойлом вас тут потчуют?

Тот противный лейтенант подсел к нему.

Зашептал заговорщески:

–Я слышал: у Оттавии есть сестра. Может, познакомишь?

–Насыпать бы перцу тебе в панталоны,– мечтательно злопыхал Орин.

–Ты, что, хочешь и со старшей сестрой романчик закрутить?

–Я не взял с собой пистолет, поэтому, сэр, могу угрожать Вам только табуретом, но и он действенное оружие в умелых руках.

Лейтенант вернулся на прежнее место.

Барон повернулся к соседу справа и шутейно возмутился:

–Уход по-английски – это обыкновенное хамство, возведённое в ранг национальной традиции.

Весь этот месяц Оттавия пробыла под неусыпным вниманием мужа. Но разве барон Филдинг не умнее и изворотливее какого-то там старичка Боу? И вот уже через час почтальон стучит в дверь особняка упомянутого сквайра.

Хозяин дома проходил мимо двери и слышал, как почтовый служащий интересовался у слуги:

–Миссис Малевольти дома? Ей ценная бандероль. Нужна её роспись.

–Подождите пять минут, я её позову,– с этими словами дворецкий поспешил в комнату Оттавии.

Сквайр остался ждать у двери. «Девичья фамилия, как бич по сердцу для моего самолюбия,– скривился Освальд,– Как напоминание о её невысоком происхождении… Зачем я согласился оставить ей эту ужасную итальянскую фамилию?»

Когда жена получила пакет, он потребовал вскрыть бандероль при нём. В послании говорилось о том, что сеньоре Малевольти высылается премия за вклад в цветоводство, и ещё лежало приглашение на следующий семинар.

–Ты вступила в клуб любителей цветов?

–Как видишь.

–Езжай на симпозиум по цветоводству, а то господа садоводы заподозрят, что я оградил твою свободу, и поползут слухи…

–Конференция начнётся уже через час, я побегу переоденусь.

Она даже не сомневалась, что по указанному адресу её будет ждать Орин.

Оттавия надела неприметное платье и шляпку с густой вуалью.

И действительно ей открыл дверь Филдинг со словами:

–Я снял эту квартиру для наших встреч.

Ничего не говоря в ответ, женщина порывисто обняла его, впилась в губы. Быстро скидывая с себя одежду, любовники двинулись к кровати.