Соседи (СИ)

Поначалу это было просто ужасно. Компания за столиком напоминала разрозненное государство времен второй мировой войны. Билл сидел, вцепившись в свой бокал, Фиби просто оглядывала глазами зал и прислушивалась к музыке, а братья мочили непристойные шутки, весьма раздражая этим своих прекрасных соседок. Девушки сидели с таким холодным видом, что в коктейли на столиках даже не нужно было добавлять лед: они и без того покрывались твердой коркой.

Ситуация немного рассосалась тогда, когда Стейси и Алексию пригласили на танец какие-то подкатившие к их столику веселые парни. Девушки с радостью приняли их приглашение, и до конца вечера их больше никто не видел. Билл, Грегори и Фиби остались одни, развлекаться в компании, где все смотрели друг на друга кислыми, как крыжовник взглядами.

— Билл. Ты не пригласишь меня потанцевать? – попросила Аманда, когда ее терпение окончательно лопнуло.

— Я? — удивился Кернер. — Я совсем не танцор. Тумбочка у бара и та двигается лучше.

— Да ладно, я тебя научу. Только пошли.

— Пойдем потанцуем со мной? — встрял Грегори, который, несмотря ни на что, был весел и доволен.

— Я не предлагала, — девушка даже не взглянула на него. — Ну, так как, Билл?

— Я… Может, тебе правда повеселиться лучше с Гарри и Грегом? Я, наверное, побуду в стороне.

Она обиженно поджала губы и посмотрела на обнадеженных и встрепанных, как воробьи, братьев.

— Ладно. Один раз! Все равно сегодняшний вечер уже не спасти. Пошли.

Хемметы вдвоем подорвались и радостно потащили благосклонную королеву в центр жужжащего улья. Фиби покачала головой. Ее крупные сережки звякнули немного, когда она наклонилась, чтобы достать свой бокал.

— Ты правда такой скромный? Или просто не от мира сего? — поинтересовалась она, когда друзья отошли на достаточное расстояние.

— Я просто не знаю, чего я хочу. Но точно не танцевать, — Билл равнодушно поджал губы.

— Ты первый парень, который может устоять против декольте Аманды. На твоем месте я бы серьезно задумалась, — Фиби подняла свой бокал. — Твое здоровье.

— Я еще не забыл Сандру, — выдал он первое, что пришло в голову. — Это была история темная и мрачная, как само средневековье.

— Бедняжка. Ну, тогда позволь тебе посоветовать один действенный рецепт от несчастной любви, — Фиби хитро улыбнулась и открыла лежавшее на столике меню. Пробежав по нему глазами, девушка подозвала к их столику бармена в серебристых подтяжках, одетых на голое тело. Она что-то шепнула ему и через пару минут перед ними приземлилась стремная рюмочка разноцветной жидкости с горящим сверху пламенем.

— Это что? — Билл покосился на пойло и затем снова на Фиби.

— Это, малыш, лекарство. Лучшее из тех, что я знаю. Это хоть ты себе позволяешь?

Билл позволял. Он опасливо взял стопочку двумя пальцами и понюхал содержимое.

— Не бойся. Давай… На счет три. Раз, два…

А потом кто-то выключил свет. Все, что Билл помнил — обжигающая нутро жидкость. Она потекла раскаленной лавой прямо в желудок и уже через пять минут ему стало так хорошо и весело, что хотелось обнимать весь белый свет.

— Фи-иби, ты такая крас… крас… краси-ивая, — пьяно прошелестел Кернер, со скрипом съезжая со своего сиденья. — Закажи еще этой штуки и пойдем. Потанцуем.

— Видишь? Я тебе говорила. Всю хандру как рукой снимет, — кивнула его соседка и заказала еще две партии на весь столик.

После этого веселье, однозначно, началось. Все, что происходило, припоминалось очень смутно, но приступы приливающего щенячьего восторга Биллу запомнились просто прекрасно. Он ощущал вокруг себя тесноту и жаркие тела, льющий ручейками по лопаткам пот и движения. Музыка не смолкала ни на минуту. В сетках света все сливалось в непонятную цветную кашу. Розовые, лиловые, салатовые и бледно-желтые пятна застилали сознание и вызывали счастливую улыбку.

Билл не обращал внимание больше ни на что, в его сознании кружилось без разбору абсолютно все — волосы, руки, плечи, глаза, лица.

Он не обратил никакого внимания, когда его губы накрыло что-то влажное. Ему стало чуть прохладнее и показалось, что тонкий свитер был с него сдернут через голову, чьи-то ладони безостановочно ходили по его телу…

И каждое движение доставляло абсолютный, сумасшедший кайф. Такой, какой он вряд ли испытывал и еще собирался испытывать когда-либо в жизни.

***

Посмотрев на часы, Том удивился — уже первый час. Он перекинул через плечо тряпку в машинном масле и, продолжая насвистывать какую-то мелодию, решил проверить последнюю вещь на сегодня. Отец заставил его отрабатывать проживание с первого же дня, и теперь Альфредо-младший попал в абсолютное и тотальное рабство. Нельзя было сказать, что он был в восторге от своего положения, но в его ситуации это пока было единственным выходом.

Он тяжело вздохнул и полез под капот, проверять, что это был за стук, на который его отец все время жаловался.