Сосновские аграрники

– Это наш кузнец Степан Трифонов, – сказал Каблуков.

– Что ему здесь надо? – спросил Зимин. – Может, ты ему сказал, что собираешься с нами на рыбалку?

– Не знаю, что ему надо, – ответил Каблуков. – Разговора с ним о рыбалке сегодня не было. По-видимому, решил проверить, тут я или нет.

– Ясно, – сказал Зимин. – Вы, друзья, как хотите, а я пойду в поселок. Хотя бы по-человечески посплю. Люблю природу, но в обнимку с ней спать не могу. Предпочитаю постель.

– Мне нельзя уходить, – ответил Каблуков. – Могут сети снять и украсть.

Чистов колебался, ему хотелось провести ночь на берегу реки. Но от реки, да и от земли веяло прохладой. Укрыться было нечем. Даже плащей с собой не захватили.

– Я, пожалуй, тоже пойду в поселок, – согласился Чистов. – Завтра утром, если не проспим, придем сюда. Ты нас, Димитриевич, подожди.

– Приходите, буду ждать, – сказал Каблуков. – Только оставьте мне стакан водки, а то что-то зябко.

– Всю водку оставлю, – сказал Зимин. – Зачем тяжесть таскать туда и обратно, но ты смотри, больше стакана не пей.

Но Чистов возразил:

– Оставь ему недопитую бутылку, остальное забери с собой. Я донесу. Придем в поселок, с устатку по чарочке выпьем.

– Желаю тебе удачи, Николай Димитриевич, – крикнул Зимин и скрылся за деревьями.

Шли молча. В крупном густом лесу тропинку сразу же потеряли, поэтому пошли напрямик. Зимин, припадая на левую ногу, не гнувшуюся в тазобедренном суставе, махая одной правой рукой, в левой нес сумку, шел впереди. Из густого спелого леса вышли в заданное место на переход через канаву. Возле карьерной канавы дорога была широкая с обнаженной от растительности бурой торфяной массой и толстым слоем пыли. Зато тропинка была хорошо натоптана. Идти по ней было легко. Воздух, насыщенный ароматами сосны, брусники и вереска, придавал шедшим силы и бодрости. Хотелось бежать, лететь, если бы вместо рук были крылья.

Из-под ног Чистова вылетела громадная черная птица, со свистящим хлопаньем крыльев. Поднялась над молодым лесом и где-то недалеко хлюпнулась на землю.

– Кто это? – спросил Чистов. – Ну и напугала!

– По-видимому, глухарь, – ответил Зимин. – Мало ему в лесу места, вылез на дорогу. Анатолий Алексеевич! Нескромный вопрос. Почему вы так сильно избили Сафронова?

– Ты, Ульян, мало его знаешь. Поэтому давай об этом умолчим. Это развратник, пьяница, бабник и вдобавок лодырь. В районе его ничего не интересовало, кроме баб и выпивки. Вина моя, долго я к нему присматривался, долго его не понимал. Эти друзья, Каташин, Сафронов, да еще кое-кто, вместо работы ставят нам палки в колеса. Ты с Арепиным Алексеем Георгиевичем как живешь?

– Ни близко, ни далеко, – ответил Зимин. – Раньше жили рядом, ходили друг к другу в гости. Сейчас он что-то неравнодушен ко мне. Надо сказать, Арепин мужик неглупый. Упорству и настойчивости его позавидует каждый. На ветер слов не бросает. Если скажет, то своего мнения не изменит. У меня с ним частые неурядицы, а иногда дело доходит до скандала. Бригадиры и учетчики нашим трактористам дают справки на вывозку органических удобрений на поля. Арепин этим справкам не верит, начинает проверять и во всех случаях оказывается прав. Часто наши механизаторы справочки получают за личные услуги. Подвезут дров, напоят водкой, вывезут сено и так далее. Он играет на нервах мне и трактористам, однако, надо отдать ему должное, человек он честный, хороший специалист. Я бы на вашем месте вместо Тишина поставил его директором. С народом он работать умеет.

Зимин знал, что Попов и Тишин Арепина изживают, поэтому так откровенно и правдиво говорил Чистову. Хотел слышать мнение Чистова об Арепине. Чистов ему высказал свое мнение:

– С Арепиным ты больше скандалить не будешь, его уже уволили без предоставления работы в нашем районе. Вопрос решен и согласован с областным управлением сельского хозяйства. Арепин своими выходками напоминает мне Сафронова с Каташиным. С этими кадрами нельзя поднять сельское хозяйство в районе. От них надо было давно избавиться, а мы все пытались воспитывать, нянчились. Ну что это за главный агроном? С первого дня работы в Суруловском совхозе игнорировал решения парткома и директора Тишина. Каждый день пьяный. Домой привозили каждый вечер в стельку пьяного.

Зимин, смеясь, сделал замечание:

– В стельку пьют только сапожники. Мне кажется, для работников сельского хозяйства больше подходит «вдрызг пьяный».

Чистов продолжал:

– Что верно, то верно, Ульян. Тишин живет против Арепина.

– Не против, а рядом, – поправил Зимин.

– Тишин мне часто докладывал об Арепине.

– Не надо спешить с выводами, Анатолий Алексеевич, – возразил Зимин. – Арепина я близко знаю девять лет. Он не пьяница.

– Все, Ульян, – строго сказал Чистов. – Вопрос решен. В Суруловском совхозе на днях состоялся партком. Я лично сам на нем присутствовал. Все члены парткома единогласно проголосовали за объявление Арепину строгого выговора и освобождение его от занимаемой должности. Бюро райкома утвердило решение парткома.

– Разрешите его принять на работу в ММС? – спросил Зимин.