Сосновские аграрники

Конференция прошла на высоком уровне. Критики в адрес райкома партии не было. Состав членов пленума и бюро райкома, секретарей и заведующих отделами остался старым. Делегатов конференции кормили в районной столовой и столовой завода «Металлист». Руководство района с приглашенными и представителем обкома обедали в столовой Сосновского совхоза. Обед продолжался до двух часов ночи. Все были довольны, кроме прокурора Алимова.

Он возмущался, говорил сам себе: «Прокурор я или не прокурор?» Начальника милиции Асташкина пригласили обедать в совхозную столовую вместе с руководством, а его обошли. «Вы меня будете помнить», – думал Алимов. Он узнал, что деньги на обед выделил Елизаровский завод, а из каких источников, его это не интересовало. Он, не откладывая в дальний ящик, решил немедленно приступить к расследованию. Считал, что Горшков наличными деньгами рассчитался за обеды и водку. Закон он знал хорошо, за продукты и обеды деньги не имеют права перечислять ни заводы, ни совхозы. Знал и управляющего госбанком Соколова как человека закона и всевозможных инструкций. Поэтому наличные деньги обязательно должны были пройти через кассу завода. «Здесь что-то неладное, подозрительное», – думал Алимов.

Через неделю после конференции он поехал на Елизаровский завод. Погрузил в мешок все бухгалтерские отчеты, связанные с выплатой денег через кассу завода, привез в прокуратуру. Директор завода Горшков по телефону сообщил Чистову о самоуправстве прокурора. Чистов пригласил к себе прокурора, еще не поспевшего раскрыть ни одной папки с документами. Алимов незамедлительно явился.

– Товарищ Алимов, – с большим трудом сдерживая себя, чтобы не сорваться на крик, сказал Чистов. – С какой целью вы привезли в прокуратуру бухгалтерские документы и отчеты за целый квартал?

– В порядке надзора прокурора, – ответил Алимов. – В дополнение на них поступила жалоба на присвоение денег мастерами и начальником цеха.

– Кем присвоены деньги? – спросил Чистов.

Как назло, фамилии мастеров испарились из головы Алимова, поэтому с ответом замялся, как школьник, не выучивший урока. Он краснел и немигающими глазами смотрел на Чистова, находился словно под действием гипноза, не находил слов в свое оправдание.

– Дорогой и уважаемый товарищ Алимов, – сказал Чистов, – немедленно отправь документы обратно на завод. Если только сегодня не отправишь, на очередном бюро мы обсудим твои поступки и поведение со всеми вытекающими последствиями. Короче говоря, выгоним тебя с треском с работы.

– Сегодня же лично отвезу обратно, – взмолился Алимов. – Все сделаю, все ваши указания выполню.

– Да пойми ты, – дружелюбно сказал Чистов. Хотел добавить «дурья твоя голова», но сдержался. – Я не запрещаю тебе проводить расследование, но все надо делать по-умному. Не мне тебя учить, ты же юрист с высшим образованием.

От дружелюбного тона Алимов оживился. Страх пропал, на душе потеплело.

– Анатолий Алексеевич, – сказал Алимов, – я давно собирался посоветоваться с вами, откровенно стесняюсь к вам приходить.

– А ты не стесняйся, – посоветовал Чистов. – Мы с тобой дела решаем не личные, а сугубо государственные.

– Скажите, пожалуйста, – спросил Алимов. – Как мне поступить с жалобами на Трифонова Михаила Ивановича?

– А много жалоб? – посерьезнев, спросил Чистов.

– Очень много накопилось, и все по Николаевскому колхозу.

– Ты же прокурор, вот и расследуй, – сказал Чистов. – Трифонова не тревожь пока. Не вызывая подозрений, не спеша допрашивай жалобщиков, свидетелей. Поступай согласно закону. Когда весь материал подготовишь, придешь ко мне. Я думаю, мы найдем общий язык, что делать с Трифоновым.

– Все ясно, – ответил Алимов и подумал: «Может быть, доложить Чистову, что для ареста Трифонова уже достаточно материалов? Пока воздержусь», – решил он.

Шел от Чистова в приподнятом настроении. Он понял, что с Трифоновым можно поступать согласно Уголовному кодексу. «Ну, держись, товарищ Трифонов, сейчас ты от меня никуда не уйдешь. Придется тебе посидеть за решеткой большой срок. За год работы в колхозе ты присвоил немногим меньше, чем Миша Попов. Миша выкарабкался, поступил в милицию. Для тебя, тоже Миша, вакантных мест в милиции не будет. Придется тебе сесть на скамью подсудимых. Тебя уже ничего не спасет, санкция на проведение следствия получена от самого Чистова», – так думал Алимов.

Глава тринадцатая