Парень не противился смоченной перекисью вате — она тревожила его не так сильно, как мысль: «Что мне не понять?»
София действовала по возможности аккуратно. Когда Егор морщил лоб, легонько дула на болезненный участок кожи и снимала напряжение ласковым шепотом.
— Морозова, — Дымова тихонько окликнула вожатую, не поднимая на нее взгляда. — Тебе не пора в корпус? Ночь, дети остались без присмотра.
Вожатая кивнула, опустила руки и фыркнув тотчас ушла, хлопнув дверью за собой.
«Да что же это происходит? — думала Катя, проходя через пустой концертный зал. — То у Софки инстинкты проснулись, то на нее нападают посреди ночи».
Выйдя на улицу, Морозова встретила дядю Мишу. Он сидел на траве, на ногах его лежал сторожевой пес и благодарно принимал подносимые к его пасти вкусности. Увидев вожатую, старик кивнул и подозвал к себе жестом.
— Михаил Семенович, как он? — спросила Катя, погладив собаку за ушком.
— Денёк похандрит и будет в порядке, — ответил старик. — Не знаю, что там наверху произошло, но, чую, это моя последняя смена.
— Ой, да не говорите Вы так! — девушка попыталась его подбодрить, но, судя по выражению лица дядя Миши, вышло не ахти.
— Сначала архив, теперь молодцу твоему от чужака досталось.
«Да не мой он»
— И как только шельмец в лагерь-то проникает? Портсигар ставлю: взлом администрации — тоже его работа. Уверен, что на камерах опять ничего не будет. Надо мне с Егоркой переговорить, а то из Зимина мне теперь и слова не вытащить.
Морозова пожелала доброй ночи — хотя понимала, что спать дядя Миша сегодня точно не будет — и отправилась в корпус своего отряда.
«И чего там София охала, — размышляла девушка по дороге, — у Егора синяк да пара ссадит — разве это ранения? Хотя погоди, он же все не унимался — допытывался про нож да ночнушку… Может и правда его огрели слишком сильно? Только это не дает права лезть к нему со своими поцелуями».
Егор не хотел злоупотреблять гостеприимством — только София закончила обрабатывать его геройские раны, откланялся и пулей вылетел из ее спальни. Да — ему льстили ее порывы обниматься и целовать, но — разве так себя ведет человек после нападения маньяка? Было больше похоже, что она сама не своя и — как минимум — ей нужно было не с ним возиться, а хорошенько выспаться. Как, в прочем, и ему самому.
«Вот тебе и поездочка в лагерь».
Нет — сосновый лес прекрасен, как и обещали, девушки милы, а еды — хоть лопни. Но вот все остальное — определенно как-то чересчур. Гонять из вожатых в садовника-сторожа и обратно — малоприятное занятие, но тут еще Уголёк, которого видит только он и малец из младшего отряда, да маньяк, который вламывается к девушкам среди ночи и угрожает оружием!
«Мужик с ножом».
Егор остановился и, насторожившись, глянул по сторонам. В эту секунду ему показалось, что под этим прекрасным звездным небом он был одинок настолько, насколько далек от этих белых точек в океане тьмы.
Лагерь сейчас казался таким безмятежным. Было ощущение, что ничто не может нарушить его покоя — разве что Павлов вскроет радиорубку и поделится приобретенным опытом. Но Егора это место перестало питать ощущением безопасности. Похоже, это удовольствие дозволительно только тем, кто никому не нужен.
«У мужика точно был нож, но почему все твердят, что нет?»
Когда Егор проходил мимо домика администрации, его невзрачная дверь над парой низких ступенек навела вожатого на новую мысль.
«Когда искали рюкзак, на камере засветился тип в той же бейсболке, что и неизвестный. После вскрывают архив, а сегодня покушаются на Софию. Чувствую, что это все как-то связано. Со стороны выходит, что нападавший действовал как охотник: несколько дней прятался в округе и высматривал жертву. Зачем вскрыл архив? Не мог решиться, пока не убедился, что София — правильный выбор? Тогда, что в ее деле такого, что повлияло на его решение? У нее темное прошлое? Да ладно, ведь всё свободное от работы время София торчит в деревне. Почему же из всех он выбрал именно ее?»
За считанные минуты Егор оказался в своей постели. Наверняка, на следующей день придется разговаривать с полицией — как иначе. Ведь на кону жизнь как минимум одного человека. Симпатичного и благосклонно к нему расположенного. Только отчего Павлов чувствовал из-за нее вину перед Катей? «Неужто я…»
— Проспал? — спросила Марина, сев на завтраке рядом с Егором.
Парень кивнул и продолжил набивать рот манной кашей.
К ним присоединились Ксения, Катя и София.
— Утричко, коллеги, — поздоровалась старшая вожатая.
София хмыкнула на Марину — ее ожидание рассыпалось и девушка вынужденно села напротив своего героя:
— Ты как, Егорушка?
— Егорушка! — ехидно передразнила Катя и села рядом с Ксюшей.
— Ты чего?! — София всплеснула руками — Он мне жизнь спас!
— Жизнь спас, — вставила Ксения свои пять копеек. — Бездомный искал, чего бы обменять на огненную воду, а вы его напугали. И вот отсюда у нашего героя синяки.
«У этого «бездомного» был особый нож и минуту он торчал в животе Софии. Последнее не точно — вон какая довольная сидит и на меня пялится».
— Жду приезда полиции, — сказал Егор.