Сотканные из лжи

Слова Тайлера не выходили из головы. Я прокручивала их изо дня в день, но не могла принять саму суть. Отрицала. Злилась. Горевала. И снова отрицала. Потеряла всякий интерес к учебе и даже занятия по литературе больше не выглядели привлекательными. Нейт, если и замечал, то не задавал лишних вопросов. Зато остальные учителя просили меня остаться после лекций и пытались выяснить, все ли со мной хорошо. Я правда витала в облаках. А еще не могла больше терпеть общество Колин.

Все в ней казалось искусственным. Каждый взгляд, усмешка, слово. Она продолжала вести себя властно, будто целый мир подчинялся ей одной. А еще полностью проигнорировала мою просьбу и все еще вмешивалась в мою жизнь. Каждый день начинался и заканчивался вопросами. И если поначалу я вежливо отвечала, то после — огрызалась. Куда легче было проводить время с Ким: ее хотя бы не волновал каждый мой шаг. Да даже Дженни выглядела куда искренней и беззаботней, вот только стоило Тайлеру появиться в поле нашего зрения, она резко переводила взгляд с меня на него и ухмылялась.

Рано или поздно тебе придется принять решение.

Слова не звучали настойчиво и требовательно, куда больше они поясняли мои чувства. В какой-то момент я не смогу их хранить глубоко внутри и выплескивать в редких встречах. С каждой секундой они разрастались, терзали сердце и просились выйти наружу. Я постоянно смотрела на Тайлера. Старалась находиться по близости. Услышать его голос, тихий смех. Но даже если я смогла бы усмирить Колин, родители никогда бы не позволили быть с Тайлером.

«Как известно, предрассудки труднее всего искоренить из сердца, почва которого никогда не была вспахана и оплодотворена образованием; они произрастают упорно, стойко, как плевелы среди камней».

Занятия у Нейта стали отдельным видом мучений. Я больше не принимала участия в обсуждениях, потому что никак не могла собраться с мыслями. Да и сам Нейт вел себя отстраненно: он чаще оставался в стороне. Все вокруг менялось, и впервые я хотела этих перемен.

История Джейн Эйр в какой-то степени помогла. Мне следовало действовать. Не сидеть. Не терпеть. Не казаться, а быть. Выбирать самостоятельно, не опираясь на суждениях других. Молчание и бездействие уничтожало изнутри. Ни одна история любви не случалась без жертв.

Мы сидели вместе с Дженни на перемене в столовой. Она пила кофе, я рассеяно осматривала зал.

— Как ты относишься к Колин? — Внезапно спросила я, удивив саму себя.

Дженни поднесла чашку ко рту, но не сделала глоток. Несколько черных кудряшек пружинили возле лица, остальная копна лежала на спине.

— Почему ты спрашиваешь? — Ее и без того выделяющиеся скулы заострились. Выражение лица стало настороженным.

— Просто.

В звании самый странный разговор — этот занял бы первое место. Я уже пожалела, что спросила, но мне требовалось подтвердить сомнения и убедиться, что ни одна я замечаю за ней излишней заботы, граничещей с навязчивостью.

В жизни Джейн Эйр был такой человек — Сент-Джон Риверс. То, как точно она описывала его, больно отзывалось в моем сердце. Ведь эти слова можно было применить и к Колин.

«Он ценит меня, как воин хорошее оружие, — и только». Ценила бы меня Колин, если бы моя семья не состояла в золотой пятерке?

— Если учитывать тот факт, что мы учимся и живем вместе, то нормально. Но Колин не тот человек, которого я заберу с собой после Болфорда. — Я повернулась, чтобы посмотреть в глаза Дженни. Она выглядела предельно серьезной, даже не ухмылялась. Будто бы чувствовала, что мне требовалась правда.

— А Ким?

— Ее — да.

Я хотела спросить про себя, но не решилась. И спасибо Дженни за то, что не ответила на не заданный вопрос.

Несколько минут мы провели в тишине. Я подбирала слова, Дженни допила кофе и теперь щипала пальцами круассан.

— Почему она не ведет себя с вами так же, как и со мной?

Дженни хмыкнула, отвлекаясь от выпечки. С прищуром посмотрела на меня, предлагая лично догадаться.

— Я бы никогда не позволила Колин помыкать мной. И она об этом прекрасно знает.

Я тупо смотрела, в ожидании продолжения. Дженни вздохнула и откинула мешающие пряди за спину.

— Колин нравится что-то контролировать, потому что ее жизнь сыпется из рук. Мы же обе прекрасно понимаем, что родителям на нее плевать. Именно поэтому они отправили ее сюда. И именно поэтому она напрашивается на выходные к тебе, а не едет домой. Колин пытается быть твоей старшей сестрой, как-будто бы твоя мать после этого решит ее удочерить. Проблема в том, что ты позволила ей это сделать.

Я безропотно кивнула и облизнула губы.

— Я не люблю учить жизни, Эшли, потому что мне только девятнадцать. Но чего бы я точно не допустила, так это то, чтобы какая-то выскочка указывала мне куда ходить и с кем не общаться.

Вот мы и ступили на тропу правды. Пронзительный взгляд карих глаз скользил по моему лицу. Я не двигалась, даже не дышала. Обсуждать тот случай, когда я выронила книгу, не собиралась. Потому что не хотела.

— И как мне быть?