Сотканные из лжи

Как только мы добрались до беседки, я первая задала вопрос:

— Он не сказал, почему перевелся? — Выпалила я.

— Нет. Куда больше его интересовало взбесить всех за несколько минут. Его семья будет на зимнем балу?

— Да. Они первые приглашенные.

Кэтрин мои слова удивили. Значит Виктор не сообщил ей об этом, предпочитая держать в неизвестности.

— Если честно, я боюсь его, — призналась я.

— Тайлер присмотрит за тобой.

Смущение красноречиво выдало меня. Я запихнула его куда подальше, потому что была уверена, что могу говорить честно с Кэтрин.

— И этого я тоже боюсь.

— Не переживай. Роль тени для Тайлера привычна. Никто и не поймет, что между вами что-то есть.

— Может лучше поговорить с Нейтом?

Кэтрин посмотрела на меня, как на идиотку.

— Он же может его отчислить.

— Это глупо. И нет ничего приятней, чем сбивать спесь с Эреса. Не пытайся втянуть в это Нейта. Мы сами с ним справимся.

Пока мы шли обратно к зданию, я обдумывала слова Кэтрин. И вправду стоило перестать искать спасение на стороне. К тому же Нейт был не из тех, кто решает вопросы исключением. И в прошлый раз разговор ни к чему не привел. Но стоило признать, что нахождение Кэтрин в Болфорде никак не ударило по мне. То, что постоянно говорили мама и Колин оказалось ложью. В большинстве случае Кэтрин было плевать. Она занималась своей жизнью.

Ложь. Как же много ее было. Она поджидала на каждом шагу. Вот и сейчас, когда мы подошли к дверям, излишне заботливая Колин недовольно смотрела на меня. Действительно ли ее волновало наше общение или же она хотела в очередной раз выслужиться перед моей мамой? Я уже ни в чем не была уверена.

— Эшли! Я ищу тебя целых десять минут.

— Мне нужно было поговорить с Кэтрин.

Я снова ушла. Оставила Колин наедине со своим недовольством. И раз она не пошла за мной, то значит Кэтрин решила высказаться. Ее смелость поражала. Кэтрин никогда не мирилась с чем-то: открыто и прямо говорила все, о чем думала, даже если и стоило лишний раз промолчать. Мне не стать такой же. Но разве это требовалось?

Я рассмотрела эту мысль со всех сторон и пришла к выводу, что нет необходимости становиться копией Кэтрин. Стоило лишь обрубать под корень чужие попытки помыкать моей жизнью. И если Колин была мне по зубам, то мама — нет.

Идея сдастся показалось настолько привлекательной, что я едва не развернулась и не извинилась перед Колин. Вот только за что извиняться? За то, что она вновь попыталась запереть меня в клетку? Мы с Кэтрин лишь обсудили общую проблему. Эрес для нас обеих был занозой в заднице и мы имели право поделиться своими переживаниями. Я прекрасно знала, что Колин даже не поймет и не разделит наших чувств. Она не была там. Она не чувствовала себя куском мяса, которое хотели продать дорого.

Я вернулась в комнату и рухнула на кровать. Колин пришла через несколько минут недовольная и жаждущая извинений. Мне нечего было ей сказать. То, что мы считали дружбой, нещадно разлеталось на осколки. И я не собиралась их склеивать.

Глава 23. Тайлер

Кэтрин выглядела разбитой, сидя на моей кровати и накручивая локон на палец. Она не разговаривала, не улыбалась и не делилась своими мыслями. Кристофер пытался ее спровоцировать хоть на какие-то эмоции, и я не совсем понимал для чего. После той ситуации с Лили мы не разговаривали, но он снова выглядел беззаботным и жизнерадостным. Плохо слепленная маска выдавала его переживание. Однако мне не было до него дела.

Кристофер по-своему боролся со своими демонами. И я не собирался вмешиваться.

Приглашение на зимний бал лежало на тумбочке. Я то и дело брал в конверт, переворачивал по несколько раз и клал обратно. Перспектива оказаться в этом цирке не прельщала. Встреча с Джеффом и вовсе заставляла собрать вещи и свалить. Несколько часов с ним — вспарывали раны, заработанные на протяжении целой жизни. И я был определенно идиотом, раз добровольно шел на встречу к дьяволу.

Я не мог оставить Кэтрин одну. Не сейчас. Новая должность Нейта ударила по ней больнее, чем я предполагал. И в этом крылась еще одна причина, почему она проводила вечера у меня, а не с Лили.

С Эшли мы не виделись так, как мне бы хотелось. Но я продолжал наблюдать за ней издалека и гордился тем, как настойчиво она давала отпор Колин, как четко и громко очерчивала свои границы, не позволяя подруге вмешиваться в ее жизнь. Эшли стала чаще проводить время с Дженни и Ким, в то время как Колин оставалась в одиночестве. И я не испытывал к ней сострадания.