Сотник

— А что так-то, тетушка? Разлюбила? — подпустив ехидства, поинтересовалась девушка.

— Если любишь, то разлюбить уж не получится. Оно с тобой до конца дней твоих. Или то и не любовь была вовсе. Но интересы престола требуют, чтобы я вышла замуж. Брату твоему нужна поддержка. Потому я Ивана и отстранила. Хотя видит Бог, как сильно стонет мое сердечко. Вижу, и ты его любишь. Причем сильно. Вон как извелась. Да только погубишь ты его.

— С чего бы это?

— А ты не понимаешь? Кто он? Стрелец. Кто ты? Законная наследница престола Русского царства. А ты как думала! — вперив строгий взгляд в подскочившую девушку, припечатала Хованская. — И это останется неизменным, даже когда у Николая народится дите. Только очередь твоя станет уж не первой, а второй. И так будет, пока ты не выйдешь замуж. Таковы наши законы, Лиза, и не нам их рушить. Не гляди так. Особа царских кровей, даже в моем случае, не может выйти за дворянина менее чем в седьмом колене. Дослужись Иван хоть до боярина, что неимоверно трудно, но возможно, и тогда ничегошеньки не изменится. Помнишь, в пять лет ты поймала птаху?

— Зачем напоминаешь? — несмотря на общую бледность, зарделась в смущении девушка.

— А затем, что ты ее тогда от избытка любви задушила, хотя и не желала ей зла. Вот и Ваню ты погубишь, коли не оставишь его. Никто не сможет запретить тебе любить. Но любовь — она ведь подразумевает заботу о дорогом тебе человеке.

— И что мне теперь делать? Вздыхать и охать?

— Постарайся чем-нибудь себя занять. Труды и заботы хорошо отвлекают. А еще смирись и прими свою судьбу. Тогда и сердцу легче станет, и думать о милом будет не так больно. Прости, но ничего иного я посоветовать не могу, — вздохнув, закончила Ирина.

— А за кого ты собралась замуж? — не удержалась Лиза.

— Де Вержи все гоголем вокруг меня расхаживает. Вот за него и пойду. Он принадлежит к древнему роду, восходящему по боковой линии к Карлу Девятому, королю французскому. Вполне достойная пара. Но главное, этот брак будет полезен престолу.

— Де Вержи имеет влияние на братца, а ты будешь влиять и на него, и на Колю.

— Именно. А уж если Бог даст родить ему дитя, так я и вовсе окончательно привяжу этого мудрого мужа к нам.

— А он тебе хоть чуть-чуть нравится? Ты же не любишь иноземцев.

— Он мне не противен, — пожав плечами, ответила княгиня. — Смогу ли я дать ему больше? Я постараюсь. Я очень постараюсь. И если ты думаешь, что я буду наставлять ему рога, ты сильно ошибаешься.

— Я так не думаю. Все знают, насколько ты серьезно относишься к семье.

— Вот именно. Девочка моя, я надеюсь, что ты правильно меня поймешь. И… прости свою тетку, потерявшую голову. Ить взревновала я Ивана к тебе. Нет, здесь я не по той причине. Но раньше, когда только поняла, что ты положила на него глаз… Баба во мне взыграла, а должна была тетка проснуться. Тогда еще поговорить с тобой следовало. Да я и не думала, что так-то все выйдет, — вытирая платочком непослушные слезы, скользнувшие из глаз крупными каплями, со всхлипом закончила Хованская.

— Не в чем тебе виниться, тетушка, — бросаясь к ней на грудь и, в свою очередь, орошая лиф сарафана Ирины горькими слезами, прорыдала девушка.

Во так и сидели две красавицы у окна в светелке. И то, что одна другой годилась в матери, сейчас не имело значения. Обе они оплакивали свою судьбинушку, и каждая мысленно поминала виновника несчастья, свалившегося на них.

Ирина уже давно подумывала оженить де Вержи на русской дворянке. Вот только окрутить старого холостяка никак не получалось. Мало того, он вдруг усиленно начал оказывать княгине всевозможные знаки внимания и был весьма напорист. В пределах приличий, разумеется.

Нет, она вовсе не собиралась ему уступать, а решила использовать их сближение для поиска подходящей пары. Выбор в свою пользу она сделала только из-за Лизы. Никакие слова и увещевания не смогли бы убедить девушку лучше реального поступка. Но вместе с тем, имея возможность влиять на царя и его ближайшего сподвижника, она могла продолжить политику покойного брата. Которую считала верной.

Любовь же… Ну, ей тут будет полегче. Все же второго человека, близкого сердцу, теряет. А вот Лизе придется тяжко. Ох как тяжко. Но… Она справится. Даром, что ли, из рода Рюриковичей. И не такое перемалывали в муку. Только помочь ей нужно самую малость, поддержать.

Глава 7 Охота на стрельца

Утро выдалось ясным и светлым. Именно что светлым. А еще легким. Потому как ощущение было словно гора с плеч свалилась. Ну никак не меньше. Оно, конечно, с одной стороны, лишиться покровительства такой особы, как Хованская, сродни невосполнимой потере. Но ведь это смотря с чем сравнивать. Если, к примеру, с перспективой лишиться головы, то все не так уж страшно. И даже… Светло и легко. И никак иначе.