Сотворение любви (ЛП)

- И что же, – ничуть не смущаясь, отвечала она, – это вовсе не означает, что я не создана для более долгих и прочных отношений, просто я еще не встретила подходящего человека. А вот твоя проблема – психологическая. Очевидно, твой характер мешает тебе найти настоящую любовь.

Я всегда избегал слова “любовь”. Любовь – это избитое существительное, потерявшее свою цену, как истершаяся от частого употребления монета, ставшая идеально гладкой. Ее можно потереть пальцами, погладить, не ощущая никакой рельефности. Я не осмелился бы расплатиться такой монетой, боясь выглядеть аферистом. Меня раздражают стихи, в которых слово “любовь” используют для того, чтобы вызвать эмоции. Я знаю, что песни заполонены этим словом, оно звучит там на все лады. Слово “любовь” такое коротенькое, что нередко его растягивают по слогам – лю-ю-бо-о-овь – или бесконечно повторяют глагол, спрягая его по всем временам и лицам – я тебя люблю, я полюбил тебя, и ты меня полюбишь. А использует ли кто-нибудь это слово в реальной жизни? Смотрят ли парочки в глаза друг другу, говоря “я тебя люблю” на самом деле?

Да, Анхелина часто говорила мне “люблю”, но без взаимности с моей стороны. Я не мог преодолеть душевную скованность, вызванную моими стараниями придать искреннее звучание банальным словам. Я могу сказать “рад был с Вами познакомиться”, еще одна заезженная фраза, – ведь от нее никто не ждет искренности, но я не могу сказать “люблю тебя” женщине, которая в это поверит и начнет строить иллюзии на основании двух, по сути ничего не значащих, слов.

Потом Анхелина тоже перестала говорить мне “люблю”. Это было тогда, когда она нашла объяснение моему недостатку: я был неспособен любить, потому что отвергал негативную сторону совместной жизни, ее плохие моменты – семейные разборки, а уж тихо они проходят или с криками, каждый решает сам.

- Только при тесном общении с другим человеком ты сознательно проводишь границу между тем, где заканчиваются твои потребности и начинаются потребности другого, – втолковывала мне Анхелина.

Я увидел Анхелину снова , когда уже вернулся жить в Мадрид. Она стояла в очереди за билетами в кино под руку с мужчиной, который был гораздо старше ее. По виду он был большой шишкой – напомаженные волосы, костюм, запонки, булавка для галстука и выражение лица, все выдавало в нем любителя подчеркнуть свою принадлежность к обеспеченному, состоятельному классу. Я предположил, что он был за рулем внедорожника.

Анхелина что-то шептала ему на ухо, он улыбался, а иногда искренне хохотал. Он смотрел на нее глазами, в которых читалось скорее развлечение, нежели желание, по крайней мере, в этот момент. Они оба казались счастливыми, и мне захотелось узнать, как давно они вместе, и встретила ли Анхелина, наконец, мужчину, с которым собирается поддерживать длительные отношения, состоящие из отдалений и сближений, объятий и драк, обид и примирений, хлопаний дверью и букетов роз. Но живейшее любопытство не пересилило мое нежелание затеять разговор с ней, в котором я должен был вспоминать прошлое или, еще хуже того, рассказывать о моей сегодняшней жизни, подтвердив давние подозрения Анхелины. Нет, пока что я не был готов к довольно длительным повседневным отношениям с обычным для всех пар укладом жизни – завтрак в постели по воскресеньям, разделение между собой газет, при этом один всегда получает сначала страницы с политическими новостями, а другой – с культурными, экономическими или спортивными. Как продолжение – по определенным дням недели мы смотрим тот или иной телесериал, звоним в определенное время с работы, не задавая вопросов, знаем кто из нас идет за покупками, а кто и когда моет и сушит посуду. Я не готов к тому, чтобы вся эта рутина была частью моей жизни и, собственно, составляла всю мою жизнь.

У другого Самуэля, того, которого я незаконно подменил собой для Карины, есть жена и