Сотворение любви (ЛП)

вниз, она скрестила ноги, приготовившись сидеть так и дальше. Она улыбнулась, тряхнув головой. Думаю, она представила меня, этакого самовлюбленного нарцисса, гуляющего по улице в пальто цвета фуксии, и людей, которые перепихивались локтями, повстречавшись со мной. Убедил ли я ее, поверила ли она? Да уж, с пурпурным пальто я переборщил. Иногда меня заносит, и я теряю чувство меры из-за стремления к излишней, немыслимой подробности, как раз для того, чтобы придать правдоподобность: дескать, кто придумал бы такое? Но, иногда, когда подозрение возникает, любая вещь может снова возродить его с новой силой, и когда это произойдет, подозрение будет не таким, как в первый раз, а гораздо сильнее, потому что у него уже будет своя история, оно будет не единственным и станет суммироваться с прежними подозрениями. Я должен был нанести какой-то действенный удар, рассказать Карине что-то такое, что раз и навсегда убедило бы ее в том, кто я есть, и что Клара любила меня. Что-то такое, что взволновало бы ее, заставило бы смеяться или плакать, представить Клару в моих объятиях, счастливую или несчастную, ругающуюся со мной, взбешенную или отчаявшуюся. И пока в моей голове крутится вопрос, что могло бы быть этим окончательным, завершающим ударом, который мог бы поставить меня выше подозрений, до меня доносится слабый отзвук вопрос, заданного Кариной: “Какого цвета мои глаза?” и еще “ты смотришь на меня, как на сорняк”. Я вхожу в квартиру, мне легче и спокойней оттого, что Карина не настояла на том, чтобы подняться со мной. Сейчас меня уже не тошнит, только кружится голова и хочется исчезнуть и долго-долго ни о чем не знать. Ни думать, ни чувствовать, ни желать. Ни-че-го. Какой же дерьмовый, паскудный день. Я раздеваюсь и собираюсь лечь в постель, но меня начинает знобить, и я надеваю фланелевую пижаму. А перед этим мне приходится лазить по всем ящикам в поисках этой самой пижамы, потому что я никогда ее не надеваю. Несмотря на скверное самочувствие, я включаю компьютер и проглядываю почту. Клара добавила меня в друзья, ответив согласием на мою просьбу. В голове тяжесть, такое чувство, что в нее насыпали мешок песка. “Привет, Клара, – пишу я ей, – я немного скучаю по тебе”. Я отправляю сообщение. Какое-то время я медлю, стараясь не заснуть; снова и снова я открываю глаза, чтобы проверить, не ответила ли мне она. За окном уже рассвело, когда я включаю монитор. Я смотрю на него уже без интереса, подумывая снова закрыть глаза, но получаю новое сообщение с Facebook. Я решаю не читать его. Я хочу и дальше спать, не выходить из этого тяжелого горячечного сна, мне не нужны разочарования, потому что не произошло ничего из того, что не может произойти. Но соблазн слишком велик. Я открываю окошко сообщений. Новое сообщение от Клары. Несмотря на это, я не могу полностью проснуться. Как будто это было самым естественным в мире, то, что Клара была приветлива со мной и ответила мне. “Я тоже немножко скучаю. Чуть-чуть,” – пишет она, и я улыбаюсь, закрываю глаза и закутываюсь в одеяло. Я засыпаю.

¹⁴сомелье – человек, отвечающий в ресторане за вина

¹⁵Сокровище (Isla del Tesoro) – сеть ресторанов “Остров сокровищ”

Глава 21

Я просыпаюсь от звонка и тихо проклинаю почтальона и разносчиков рекламы. У меня

сырая от пота голова и густой, вязкий привкус во рту. Я даже не собираюсь вставать, засовываю голову под подушку и жду, что дверь откроют из другой квартиры. Но звонок звучит снова. На ум мне приходит картина стоящего в ожидании на лестничной клетке Самуэля. Это было бы логично, что он пришел просить у меня объяснений, почему это я так хорошо осведомлен о смерти Клары. Я приподнимаюсь, и острая боль в висках заставляет меня снова лечь. Я проверяю, что сообщение Клары “Я тоже немножко скучаю. Чуть-чуть” все еще там.

Снова звонят. Нехотя, я плетусь к двери и вижу там вспотевшую, ненакрашенную Карину.

На ней спортивный костюм и кроссовки.

- Вчера, когда мы ходили в горы, на тебе была юбка, – это самое первое, что я говорю ей,

не пригласив войти, не потому что я этого не хочу, просто это мне даже в голову не пришло.

- Ну и что?

- Ни одна женщина не надевает юбку, чтобы лазать по горам. Я думал, ты что-то имела

против брюк.

- Я вышла на пробежку. Ты замерзнешь.

Тогда я понимаю, что самым разумным было бы предложить ей войти, хотя я чувствую

себя грязным и потным, сознаю, что на мне растянутая пижама, и представляю свое затрудненное дыхание.

- Не хочешь войти?

- Иди-ка ты обратно в постель.

Слегка растерявшись от ее решительного тона, я подчиняюсь, и она идет следом за мной в спальню. Я жалею о том, что у меня не было времени проветрить ее. Я ложусь в кровать и закрываю глаза. На минуту я чувствую, что у меня скручивает желудок.

- Ты на самом деле пришла поухаживать за мной?

- Как ты?

- Я чувствую себя гораздо лучше, когда перестает трещать голова.

- Ты что-нибудь пил?

- Виски. Вчера вечером, перед сном.

- Не будь дураком. Ибупрофен, френадол, аспирин.