Совершая убийство, или Политическая экономия прав животных

Содействуя и потакая правительству, которое убило сотни тысяч людей в Ираке, Скалли также проявляет себя как потенциальный противник любой настоящей идеи справедливости [194]. Рекламируя таких мыслителей и политиков, ПЕТА демонстрирует, что она ставит медийное влияние выше борьбы за социальную справедливость для всех. Игнорируя тот факт, что Бьюкенан поддерживает меры, вредныe для людей, ПЕТА демонстрирует свою слепоту к моральности и этичности прекращения страдания всех — как животных, так и людей. Короче говоря, ПЕТА интересуется исключительно страданиями животных. Все критики концепции освобождения животных — обвиняющие её в однобокости и игнорировании проблем социальной справедливости — похоже, вздохнули с облегчением, когда группа, столь могущественная и влиятельная, как ПЕТА, начала продвигать ценности Пэта Бьюкенана, человека, который во всех возможных смыслах против справедливости для угнетённых этого мира. Приглашая в движение людей или братаясь с политиками, которые потворствуют или содействуют эксплуатации и угнетению людей, зоозащитное движение фетишизирует страдания животных и ставит их превыше всего. Если мы против страданий животных по моральным и этическим соображениям, мы должны выступать против любых страданий, и человека, и животных. Пытаясь привлечь в движение людей из числа правых христиан, как можно не придавать значения тому, что этот политический блок превратил геев и лесбиянок в людей второго сорта? Если мы как движение заявляем о неравнодушии к страданиям, разве нам не следует также осуждать и подобную политику?

И напоследок, если активисты добиваются мира, который уважает интересы животных, но в остальном пронизан эксплуатацией, они в конце концов могут его получить. Не так сложно представить себе общество, построенное на принципах господства и иерархии, но одновременно признающее статус животных. Определённо, можно представить чисто веганский капитализм, равно как и стопроцентно веганский фашизм или другой тоталитарный режим (действительно, некоторые панк-группы вроде Vegan Reich даже пропагандируют авторитарное видение веганского общества). Точно так же нет причин полагать, что широкое признание интересов животных было бы невозможным в радикально авторитарной христианской теократии, так же, как и бесклассовое общество может быть встроено в другие формы господства, как отмечает Букчин в многочисленных критических замечаниях в адрес марксизма. Если движение за права животных будет продолжать поддерживать узкую направленность и защиту прав только животных, одновременно поощряя людей, организации и движения, которые не выступают за права человека, оно рискует помочь утверждению, поддержке и сохранению несправедливого общества, которое вполне может заботиться об интересах животных. Вместо того, чтобы угодить в ловушку политического оппортунизма и краткосрочных побед, борьба за признание прав животных должна стать частью более широкого движения, бросающего вызов всем видам иерархии, господства и эксплуатации, включая не только очевидные категории расы, класса, гендера и возраста, но также и другие формы господства, в том числе гетеросексизм и видизм. Пока движение за права животных не сумеет стать частью такого движения, оно будет обречено на ограниченный прогресс, политические промахи и, вероятнее всего, на полную бесполезность в долгосрочной перспективе.

Безрезультатный активизм, безжалостный прагматизм, религиозный догматизм