Советская поэзия. Том второй

Хоть минутку оставить про черный день,
Хоть мгновение пустоты!..
Только труд, только труд. Сколько всяких дел!
И укоры: — Да где же ты?

Тяжкий путь в Цицамури^{180}

, что к гибели вел, —Словно рана в груди… И как знать:
Если вдруг голова его рухнет на стол,
Он сумеет ли снова поднять?

А раскатится гром над разливами вод

И туману случится упасть,
Затаенную силу на помощь зовет
Беспокойства отцовская страсть.

И мне кажется, будто не он, а пророк,

Жезл сжимая, стоит, побледнев, —
И глубок его голос, и властен, и строг,
И в глазах его сдержанный гнев.

Если видит: форель уходит из рек,

Равнодушия крепнет лед,
Правда губится — и ни один человек
Против этого не восстает!

Хоть минутку оставить про черный день,

Хоть мгновение пустоты!..
Только труд, только труд. Сколько всяких дел!
И укоры: — Да где же ты?

НАФИ ДЖУСОЙТЫ (Род. в 1924 г.) Переводы Я. Козловского

С осетинского

^{181}

«Человеческое сердце…»

Человеческое сердце
Словно горная вершина,
На которую восходят
И веселье и печаль.
В недра пламенной вершины
Не природа ли вложила
С мягким воском по соседству
Неподатливую сталь?

Человеческое сердце

Словно горная вершина.
И легко с вершины этой
Заглянуть в любую даль.
Тот, чье сердце, как вершина,
Кто не мальчик, а мужчина,
Пусть поделится весельем,
Отзовется на печаль!

Тайная молитва

Произносили тосты в горском доме
За то, чтоб слава предков не старела,
А долголетье сделалось уделом
И близких и далеких кунаков.

И за возлюбленных сдвигали чарки,

И за детей, что нас должны продолжить,
И чокались за будущие встречи,
А я молился тайно за столом:

«Бог милосердный, если в самом деле

Ты внемлешь только искренним молитвам
И если в самом деле было счастье
Тобой между людьми разделено,

Возьми мне предназначенную долю

Благополучья,
радости,
удачи
И передай той женщине, которой
Желаю счастья больше, чем себе.

Она меня любовью возвышала,

И грешницей прослыть не побоялась,
И шла, словно босая по колючкам,
По тем шипам, что клеветой зовутся.

А я неблагодарным был и часто

Печалил эту женщину.
О боже,
Ты ангелу, которого я мучил,
Всю долю счастья моего отдай.

Она щедра, отзывчива, душевна

И доброты не пожалеет людям.
Ты ангелу, которого я мучил,
Всю долю счастья моего отдай».

…Так я молился,

но моей молитве
Всевышний внять не захотел, как видно.
Я с той поры не обращался к богу,
Но пил за эту женщину не раз.

ЮЛИЯ ДРУНИНА (Род. в 1924 г.)

^{182}

«Я только раз видала рукопашный…»

Я только раз видала рукопашный.
Раз — наяву. И тысячу — во сне.
Кто говорит, что на войне не страшно,
Тот ничего не знает о войне.

1943

Любовь