Советская поэзия. Том второй

Я пойду по тропе,
навсегда подружившийся с нею.
Возле самых вершин
я от запаха трав опьянею.

Неизвестный цветок

буду гладить рукой молодою,
Буду сердце студить
родниковой холодной водою.

Я увижу пейзаж

в золотящейся рамке рассвета —
То писал виноградарь
горячими красками лета.

«Опять дрожат стручки фасоли на ветру…» Перевод В. Соколова

Опять дрожат стручки фасоли на ветру,
Ночная бабочка сидит на потолке,
На стенах тени вновь затеяли игру,
И, словно с неба, тянет лесенку паук.
А дед ушел от нас.
Осталась сказка нам.
Дрова потрескивают в печке. Тишина.
Но кто расскажет нам теперь о старине,
Что так смешна была порой,
порой грустна?

Форели Перевод Cm. Куняева

Выйду к мосту и брошу невод,
чтоб форель в воде заиграла,
а когда потемнеет небо,
я укроюсь под сенью лавра.

Посмотрю, как гуляют ветры,

как раскачивают плоскодонки,
как стоят вдалеке Кларджеты,
словно сельские одногодки.

Весь продрогший, вернусь нескоро

и форелей выпущу в воду…
Где-то бык замычит Никора —
дрогнут травы, как в непогоду.

Задымится очаг крестьянский,

старый лодочник скажет: здравствуй…
А Чорохи впадает в ярость
и шумит волной многогласной.

Под мостом клокочет Чорохи,

затихает, в море впадая.
А в руках у моста — дороги
и дыханье дальнего края.

«На рассвете, едва лишь связал я…» Перевод Ю. Левитанского

На рассвете,
едва лишь связал я
строку со строкой,
Потекла,
потекла моя песня
широкой рекой.
О стихи мои,
пусть остаются со мной навсегда
Ваша гордая радость
и горькая ваша беда.
Я учу вас движенью,
крутому полету учу, —
Как туман
над дугой водопада,
стоять не хочу.
Я лечу,
и меня в вышине
обжигают лучи.
Я учу тебя, песня,
и ты меня, песня,
учи!
Будь светильником, песня,
огнем негасимым гори.
Забери мои мысли
и душу мою забери.
Но умри без раздумья,
исчезни, уйди от меня,
Если сам я не буду
частицею этого дня!

ЕГОР ИСАЕВ (Род. в 1926 г.)

^{203}

Про тягловую реку