Советские фильмы о деревне. Опыт исторической интерпретации художественного образа

Подводя итог характеристике художественных фильмов, в которых затронута тема миграции, следует отметить их значительный информационный потенциал для более глубокого понимания миграционных процессов в антропологическом контексте – не как глобального явления, но как события, меняющего жизнь человека.

Глава 6. События сельской истории в советском кинематографе

Мы имели возможность убедиться, что художественный кинематограф дает достаточно адекватное представление о предметном мире советской деревни, а также о процессах, происходивших в сельском социуме. Вопрос об отражении конкретных событий гораздо сложнее. Художественная интерпретация нередко вводит в заблуждение относительно действительного содержания события, а в случае, когда фильмы являлись частью широкой пропагандистской кампании, идеологизированная трактовка была способна полностью подменить реальность.

Два события в истории российской деревни оставили неизгладимый след в крестьянской памяти – это коллективизация и Великая Отечественная война. Оба они получили развернутое отражение в кинематографе, но в определенном ракурсе – сначала в пропагандистском, а затем мифологическом. Правда о коллективизации стала возможной только в годы «перестройки», еще сложнее шел процесс кинопрезентации военных событий. Он находился под жестким контролем политики памяти, поддерживающей героический образ сражающейся деревни, ставшей пространством партизанской борьбы, либо ареной героического труда в тылу. И в том, и в другом случае, выполняя свой долг перед Родиной, крестьянство несло непоправимые потери.

Помимо этих двух событий, сформировавших свою фильмографию с типичными сюжетами и образами, кинематограф был призван отражать текущую жизнь советской деревни послевоенного времени, где реформы сменяли одна другую, и каждая несла надежды и разочарования. В ретроспективном кинематографе роль этих реформ получила более глубокую оценку, но интересно проследить, как воспринималось происходившее в деревне в режиме реального времени. С учетом мест проживания кинематографистов это был взгляд городского, главным образом столичного, жителя.

Помимо коллективизации и Великой Отечественной войны, мы решили также остановиться на освещении в советском художественном кино наиболее значимых событий послевоенной сельской истории – хрущевских аграрных реформ и освоения целины – и попытаться понять, какое влияние они оказали на формирование исторической памяти.

6.1. Коллективизация

Коллективизация занимает особое место в советской истории, поскольку она сопровождалась коренной ломкой образа жизни крестьянства, многочисленными человеческими жертвами. Так или иначе она затронула бо́льшую часть населения страны, остававшейся в 1930-е гг. преимущественно аграрной. Реальные события этого времени сохранились в семейных преданиях, но долгое время находились под запретом и были серьезно деформированы советской исторической наукой и искусством, которые в соответствии с принципом партийности доказывали историческую неизбежность и прогрессивность коллективизации, замалчивая ее трагические стороны. Новую жизнь эта тема получила в условиях «перестройки», став одним из открытий гласности и породив множество научных текстов[288]. В центре внимания историков оказались вопросы, связанные с причинами и реализацией политики раскулачивания, голодом 1932–1933 гг., особенностями колхозного строя[289].

Тема коллективизации была востребована обществом в 1990-е – начале 2000-х гг., однако в последнее время интерес к ней снизился, что отразилось на уровне информированности респондентов проведенного в 2015 г. социологического опроса среди студентов неисторических специальностей Уральского федерального университета и Оренбургского государственного педагогического университета: 20,4 % опрошенных ничего не могли сказать о коллективизации, еще 33,6 % указали только приблизительную датировку (например, «XX век», «начало XX века», «при большевиках», «после революции», «в СССР»), т. е. более половины респондентов не владеют сколько-нибудь полной информацией о событии. Относительно точно период проведения коллективизации назвали только 12,8 % студентов.