Советские олимпийцы

Весна и начало лета 1955 года были у Валерия трудными. Шли выпускные экзамены в училище. Но нельзя было пропускать и тренировки: его включили в сборную юношескую команду республики, она готовилась выступить на первенстве СССР в Грозном. Сколько раз потом в его жизни повторялась подобная ситуация: ответственные экзамены (или работа) и ответственные соревнования совпадали по времени. Можно было бы позволить себе некоторые послабления в тренировочных нагрузках — кто бы упрекнул? Но он и помышлять о том не может. Ему впервые доверили защищать честь республики.

С экзаменами было покончено. В аттестате одни пятерки. Ему вручили золотую медаль. При распределении он выбрал для дальнейшей учебы Ленинградское высшее военно-морское пограничное училище.

В августе он выехал в Грозный. Тренером сборной команды был назначен Матулевич.

Дебют оказался удачным. Предварительные бои Валерий выиграл легко.

Выход в финал всесоюзных соревнований всегда считается успехом для молодого спортсмена. Для многих этот успех Валерия был неожиданным. Его манера боксирования производила даже на специалистов странное впечатление. Атаки были внушительными, и нередко он валил противников на помост, но стиль… Движения резкие. Грубовато-порывистые, корпус слишком откинут назад… Наступает прямолинейно, азартно и тяжеловесно одновременно. Голова дергается взад-вперед, сам он часто припадает на правую ногу… Словом, манера его производила смешанное впечатление и далеко не всем нравилась.

В финале ему противостоял москвич Ковригин, чемпион прошлого года, боец хорошо тренированный, опытный и владеющий поставленным ударом (то есть умеющий наносить удары технически грамотно). Драматически сложившийся поединок этот имел впоследствии большое значение для Валерия. Это был его тридцатый по счету бой. Он еще не знал горечи поражения!

Первый раунд. Оба нервно кружат по рингу и сходятся в коротких схватках. В довольно сумбурном обмене ударами, который при этом происходит, похоже, Валерий действует сноровистей. Матулевич считает, что первый раунд за ним.

Второй раунд. Ковригин, будто что-то про себя решив, осмотрительнее вступает в короткие схватки и не старается выглядеть в них расторопнее соперника, хотя очков ему это не добавляет. Попенченко, естественно, игры не меняет, она приносит ему пусть малоощутимый, но все же перевес. Зал «болеет» за чемпиона. Попенченко никто тут не знает. А Ковригину аплодируют за каждый выпад. И вдруг…

Как передать ощущение полученного тобою сильного удара? Иногда его вовсе не видно (но сразу лихорадочно начинаешь прикидывать, откуда же он, и почему ты его не увидел и не перехватил?), иногда видишь, но какие-то силы мешают защититься… а мешает вот это осознание, то есть если уж увидел, значит, опоздал, пропустил; удар, от которого успеваешь уйти, — его не видишь, его угадываешь, предугадываешь, провоцируешь. Онемение в подбородке и сотни стальных проволочек пронзают мозг… Понимаешь это, к сожалению, только на полу.

Попенченко вскочил сразу. Судья счета не остановил, тогда уже действовало правило, что до «восьми» счет обязателен, на ногах спортсмен или нет. И Ковригин, как говорят, пошел на добивание… Валерий, вероятно, соображал, откуда этот удар прошел, а может, и видел, что это был хук слева и надо посматривать теперь за левой. Удары между тем сыпались на него, и ему было худо… Он поднял обе руки, прикрывая лицо… самого его мотало по канатам — и вдруг… Опять вдруг, как это и бывает всегда в бою…

Ковригин пригнулся, его правая рука мелькнула в воздухе. Валерий почувствовал, что не может дышать. Хватает ртом воздух, а он не идет, будто уплотнился у рта и его надо кусать. Он лежал на боку и слушал, как судья ведет счет. Слышен ему был также, но как сквозь вату, рев на трибунах…

Он получил страшный апперкот в солнечное сплетение. Он заставил себя все-таки встать и продержаться до конца раунда. Гонг! Наконец-то… Матулевич торопливо подсовывает под канаты табурет; Валерий плюхнулся на него и открыл рот. Матулевич вынул назубник и оттянул резинку трусов. «Дыши глубже, дыши! — сказал он. — Сейчас для тебя главное — дыхалка!»

Теперь, для того чтобы было понятно дальнейшее течение событий, нужно объяснить, какой удар в боксе называется «кроссом».

Общеизвестно другое значение этого слова: бег по пересеченной местности. Кулак при таком ударе как бы тоже взбирается на холм и спускается с него — его траектория не прямая, а параболическая. Но общее движение фронтальное, а не с фланга, то есть как при прямом ударе. Удачно посланный кросс огибает сверху перчатку и плечо, прикрывающее подбородок противника. Еще более мастерское, если можно так выразиться, его применение: через бьющую руку соперника поверх ее, навстречу. Тогда он приобретает чудовищную силу! Однажды на тренировке несколько лет назад Юрий Бориславович, прищурившись, бросил Валерию: «Ну-ка, ну-ка… У тебя пойдет кросс…» И через некоторое время в училище заговорили: «У Попенченко пошел кросс!» Матулевич подолгу на лапах отрабатывал все нюансы этого сложного движения и в конце концов поставил удар!