Советские поэты, павшие на Великой Отечественной войне

Мы победим. Мои — слова,
Моя над миром синева,
Мои — деревья и кусты,
Мои — сомненья и мечты.

Пусть на дыбы встает земля,

Вопит, и злобствует, и гонит
Меня к своим ногам не склонит,
Как в бурю мачты корабля.

Я буду жить, как я хочу:

Свободной птицею взлечу,
Глазам открою высоту,
В ногах травою прорасту,

В пустынях разольюсь водой,

В морях затрепещу звездой,
В горах дорогой пробегу.
Я — человек, я — всё могу!

1941

АЛЕКСАНДР ГАВРИЛЮК

Александр Акимович Гаврилюк родился в 1911 году в селе Заболотье, Бельского уезда, Седлецкой губернии, в Западной Украине. Когда отца в 1914 году мобилизовали в царскую армию, семья Гаврилюков эвакуировалась в Петроград, затем жила в Воронежской и Харьковской губерниях. После Октябрьской революции семья возвращается в родное село, где отец Гаврилюка возглавлял революционный комитет. Однако вскоре эти земли были оккупированы белополяками.

А. Гаврилюк в 20-е годы стал активным общественно-политическим деятелем в среде революционной молодежи, вступил в Коммунистическую партию В 1929 году А. Гаврилюк был арестован и находился 5 месяцев в тюрьме. В 1937 году его бросили в концентрационный лагерь Береза Картузская. Вторично он попал в этот лагерь в 1939 году, его освободила Красная Армия.

Писать А. Гаврилюк начал в детстве. В 1929 году его стихотворение «Воспоминания политзаключенного» было переслано в Советский Союз и опубликовано. В том же году в западноукраинском революционном журнале «Окна» появился первый рассказ Гаврилюка «Прощайте». В 30-е годы А. Гаврилюк много писал, хотя подвергался постоянным преследованиям. После воссоединения Западной Украины с Советским Союзом вышел в свет его первый сборник «Стихи» (1941).

22 июня 1941 года А. Гаврилюк вместе со своим товарищем и другом по революционной и литературной работе С. Тудором погибли от фашистской бомбы.

Произведения А. Гаврилюка неоднократно выходили отдельными сборниками в переводах на русский язык, переведены на ряд других языков.

66. ПЛАКАТЫ

Рвутся слова, сплетаясь, ткутся песни-плакаты, —
Брошу я их сквозь решетку под кровлю крестьянской хаты,
А там их друзья подхватят, — сильней голосов раскаты,
                  И станет плакатом песня:
                  Кто снимет эти плакаты?

И песню признают люди, как будто сложили сами,

Как будто ее взрастили они под своими сердцами.
Не важно — кто песню создал, важнее — кто дал ей силу:
Товарищ — в могиле, а песня, как знамя, легла на могилу.

А смерть у самой кровати стоит и торопит глухо;

Ты видишь, я песню кончаю. Постой, подожди, старуха.
Ох, тяжко!.. В глазах темнеет… Костлявые руки сжаты.
                  Взлетели над селами песни!
                  Горят в вышине, как плакаты…

1933

67. ПЕСНЯ

Голова ты моя нелегальная,
Конфискует тебя прокурор.
Твоя память совсем нелойяльная —
Потому над тобой и надзор.

Всё в тебе, голова, наизнанку —

Ты полна нецензурных идей.
Вспоминаешь о том нелегально,
Как легально терзают людей.

Кто ж о том тебе помнить позволил,

Как нас бросили в карцер в мороз,
Заковали нас, пятки кололи,
Скипидар лили силою в нос.

Как нас вешали вниз головами

И под ногти вгоняли иглу.
Отбивали печенку ногами,
Молотя на цементном полу.

Как купить нашу совесть; хотели,

Чтоб мы стали друзей предавать,
Чтоб шпионскою службой сумели
Свой мещанский покой охранять.

И поныне мы харкаем кровью,

Жжет нас боль незаживших рубцов,
Как на память о подвиге смотрим
Мы с любовью на след от оков.

1934–1935